— — Вздор. Что особенного в том, что двое друзей приятно проводят время в обществе друг друга?

— Про нас этого сказать нельзя, и ты прекрасно это знаешь. — Виктория подбоченилась и постаралась принять грозный вид. — И вот еще о чем я тебя попрошу: не смей больше играть со мной в свои дурацкие игры в присутствии Невилла. Это низко и недостойно.

Роберт торжественно поднял правую руку.

— В присутствии Невилла больше ничего подобного не повторится, — клятвенно заверил он ее.

— Премного тебе благодарна.

— — А ведь мне удалось заставить его называть тебя «мисс Линдон», разве нет?

Виктория устало вздохнула. Она была ужасно зла на него за шутовское представление, которое он устроил сегодня утром в присутствии ее подопечного, но тем не менее справедливости ради ей следовало его отблагодарить.

— Это так, Роберт, и я от всей души благодарю тебя за вчерашнее, но…

Он небрежно взмахнул рукой.

— Мне это ничего не стоило, уверяю тебя.

— И все-таки я тебе благодарна. Однако…

— Мальчишке необходимо было почувствовать твердую руку.

— Да, я согласна с тобой, но…

— — Остается только сожалеть, что я оказался единственным, кто преподал ему урок хороших манер — по правде говоря, этим обязаны были заняться его родители.

Она снова нахмурилась.

— Сдается мне, ты нарочно не даешь мне ни слова сказать!

— Может быть, и так. — Он прислонился к дверному косяку. — Поскольку я догадываюсь, что ты собираешься меня выпроводить.

— Совершенно верно.

— Ну и напрасно.

— Прости, как ты сказал?

— Я сказал, что это никчемная затея.

Виктория сощурила глаза.

— Я думаю, это лучшее, что пришло мне в голову за последние несколько дней.

— Но ты ведь не захочешь полностью лишиться моего общества? — ввернул он.

— — Именно этого я и добиваюсь.

— Да, но без меня ты будешь несчастна.

— — Полагаю, мне лучше знать.

— Сказать тебе, в чем твоя проблема с Невиллом? — неожиданно переменил он тему.

— Будь так любезен, — ядовито процедила она,

— Ты с ним недостаточно строга.

— Извини, но тут ты ошибаешься. Я гувернантка и стараюсь быть строгой.

Он пожал плечами.

— Значит, у тебя плохо получается.

От возмущения она на мгновение потеряла дар речи.

— Я уже семь лет работаю гувернанткой. И не забывай, пожалуйста, что еще вчера ты сам говорил мне, что я хорошо справляюсь со своими обязанностями.

— — Да, что касается планов уроков и прочего, тут ты на высоте. — Он сделал рукой пренебрежительный жест. — Но дисциплина… Думаю, ты никогда в этом не преуспеешь.

— Не правда, преуспею.

— Нет, у тебя никогда не получалось быть по-настоящему строгой. — Он усмехнулся и ласково коснулся ее щеки. — Я очень хорошо помню. Ты бы и рада была пожурить меня, но твои глаза всегда сияли нежностью, а уголки губ чуть-чуть приподнимались в улыбке. Наверное, ты и хмуриться толком не умеешь.

Виктория подозрительно покосилась на него. Что он задумал? Вчера утром он кипел злостью, когда заявился в ее комнату. Но с тех пор его просто не узнать. Сама любезность.

— Так прав я или нет? — спросил он, прерывая

Ее размышления.