— И кто тебе сломал нос? — Дин посмотрел в зеркало заднего вида на ошарашенного мальчика, который уже не мог скрывать паники. Он часто-часто моргал, а по щеке покатилась слезинка.

— Я не знаю. Поттер что-то швырнул в меня, но это было безобидно, скорее всего, я упал, ударился головой, — бессвязно начал бормотать Северус. — Я не помню. Наверное, я побежал, а Поттер и Блэк швырнули в меня что-то вместе. Может быть, сочетание разных чар дало такой эффект? Да и я опрокинул на себя зелье, а мантия у меня одна… Но зелье обычное восстанавливающее было, я для Больничного крыла сварил.

— Стоп! — рявкнул Дин. — Давай подытожим. На тебя напали двое парней, когда ты нес зелье для Больничного крыла? Я правильно понял?

— Дин, их, скорее всего, четверо было, — прервал брата Сэм. Дин так стиснул челюсти, что зубы заскрипели, а Северус удивленно посмотрел на здоровенного парня, который так много про него знал. — Сочетание непонятных чар, да плюс зелье, да еще наша с тобой «удача» — и вот Северус здесь.

— А куда вообще смотрят преподаватели в этой странной школе? И почему родители не пытаются решить эту проблему, если уж пацан сам не в состоянии, — он еще раз посмотрел в зеркало на пассажира. — А сам он точно не может. Ты посмотри на него! Моль на складе китайской синтетики! Кожа и кости, и цвет лица как у Бенни после недельного поста.

— Нашел, — перебил брата Сэм и вытащил пластиковую карточку. — Майкл Роджерс и его сын Джон Роджерс. Ну что, кто из нас будет Майклом?

— Я, — вдруг без всякого жребия заявил Дин. Сэм удивленно на него посмотрел.

— Ну, хорошо. Только давай сперва приоденем пацана, а то на него и так без слез не взглянешь, да еще одет в какое-то тряпье.

— Угу, — Дин все чаще посматривал в зеркало. Мальчик, измученный всем произошедшим в этот день, так и не дождавшись полных ответов на свои вопросы, похоже, задремал.

— Дин, — Сэм выразительно посмотрел на брата.

— Сэм, это неправильно, понимаешь, неправильно! Ты посмотри на него. Какие двенадцать, я ему девять с трудом дал бы. И, несмотря на это, его избивают, сколько ты говорил? Четверо на одного?

— Дин, так часто бывает в любой школе. Всегда найдется такой вот мальчик для битья. Ты что, школу Трумана не помнишь?

— Ну, хорошо, а куда смотрят учителя? Если я не ошибаюсь, эта школа — интернат?

— Там не все так просто, Дин.

— Сэм, куда уж проще. И еще один момент. Он сказал, что приготовил зелье для Больничного крыла. Объясни мне, может, я чего-то не понимаю: нахрена двенадцатилетке что-то там готовить для какого-то Больничного крыла, где ему не могут даже гемоглобин измерить?!

— Дин, не ори, разбудишь, — Сэм снова обернулся. Спал мальчик тревожно, постоянно вздрагивал во сне, хмурился.

— Ты знаешь, кто он?

— Я могу судить только по книге, — осторожно произнес Сэм.

— Получается, учитывая, что парень сейчас здесь, эти книги что-то типа Откровений, что ли? Как у Чака?

— Понятия не имею, — честно ответил Сэм. — Если и так, то как-то слишком уж сумбурно все. Временами логика в загул уходит.

— А может не логика, а писательница? Эту книгу вроде баба какая-то написала, если я не ошибаюсь. Вспомни Чака, он же только после того, как прилично так хлопнет виски, ваять свои нетленки начинает. А чем та писательница хуже? Может, там не бутылка, а все три? Вот логика и уходит… в загул.