Фредерик Дар. Подайте мне ДжокондуСан-Антонио – 9
Она дала себя сбить. Челюсти ее еще шевелились, но зад был раздавлен в лепешку. Я почувствовал, как во мне зашевелилась жалость. Резко затормозил и вышел из машины. Увы, помочь псине было уже невозможно. Для этого требовался по меньшей мере Иисус Христос, а меня, как вы знаете, зовут иначе. Он подыхал, этот несчастный пес. Его лапы лихорадочно царапали асфальт, жалобные короткие хрипы вырывались из измазанной кровью пасти. Единственное, что я мог для него сделать, – нанести последний удар и отправить беднягу в собачий рай. Только вот под рукой ничего не, было. Разве что машиной?.. Надеюсь, вы не решили, что ваш старый приятель Сан-Антонио вступил в обществе защиты животных? Уверяю вас, ничего общего. Терпеть не могу слюнявого сюсюканья. Но собакам я симпатизирую. Короче, сжал я зубы и стукнул ее как следует. Она коротко взвизгнула и замерла. Я снова выбрался из машины и убедился, что дело сделано. Отмучилась. Тут я выругался, заметив здоровенное кровавое пятно на бампере. Вот к чему приводит доброта! Лениво размышляя на эту, честно признаюсь, достаточно отвлеченную тему, я стоял и покуривал на обочине возле собачьего трупа. Ночь была темна, как интеллект жандармского бригадира. Слышен был лишь робкий шепот ветерка в листве (какой свежий образ, не правда ли? Как все-таки жаль, что я не стал поэтом). В небе новорожденная луна играла в турецкий флаг. Я прикурил новую сигарету от окурка предыдущей, испытывая острое недовольство собственной персоной. Снова я стал жертвой своей природной доброты. Что мне стоило спокойненько проехать мимо? Собачка прекрасно бы издохла сама по себе. А теперь вот стой и мучайся вместо нее! Господи, да будь она на моем месте – разве что лапку задрала бы у ближайшего столбика! Ну, может, еще отметила бы мимоходом, что подыхающий агент – забавное зрелище... Поразмышляв таким образом о бренности бытия, я сообразил, что в данных обстоятельствах неплохо бы оттащить покойницу на обочину – иначе к ней может присоединиться какой-нибудь лихач, от большого ума решивший, что ночное шоссе – идеальное место, дабы проверить, на что способна его тележка. Как видите, доброта – основное качество моего характера; она всегда умеет настоять на своем, даже когда все прочие чувства кричат, что ничего хорошего из этого не выйдет. Словом, ухватил я дохлого Медорку за ошейник, изо всех сил стараясь не вымазать в крови еще и костюм, и слегка прибалдел. Что-то не приходилось мне раньше встречать цельнометаллические ошейники. Я, как вы знаете, человек от природы любопытный; рассудив, что хозяину это украшение по объективным причинам уже вряд ли понадобится, я стащил с него ошейник и поднес его к фаре, чтобы разглядеть как следует. Не-ет, такой штуки я и правда никогда не видел! Больше всего она походила на здоровенную металлическую шайбу; с одной стороны (на собаке она была сверху) из нее торчал стальной стерженек сантиметров в пять длиной, похожий на миниатюрную антенну, а на конце его был шарик, весь в мелких дырочках. Если вы не полные идиоты, то понимаете, почему в этот момент между вашим другом Сан-Антонио и статуей, символизирующей полное обалдение, разницы было не больше, чем между депутатом справа и депутатом слева. Я был озабочен. Даже не зная назначения этой штуки, ее нетрудно представить в экипировке террориста, но при чем тут честный Туту? В конце концов, повертев ошейник и так и сяк и ни до чего не додумавшись, я сунул его в карман на дверце моей машины и отчалил. Не торчать же посреди дороги до Рождества только из-за того, что какая-то собака носила странный ошейник! Конечно, при моей профессии время от времени приходится раскапывать секреты даже в дупле муравьиного зуба, но эту тайну я решил оставить в покое. Я ехал в отпуск! Давненько со мной такого не случалось... Однако на сей раз потребность малость прийти в себя была такова, что босс даже не спросил у меня, куда я намылился свалить. |
