- Сколько платить?

- Ну, не больше полутора тысяч, я думаю.

Ельцин охнул:

- Да это почти вся моя зарплата за месяц, если верить налоговой декларации!

- Закон превыше всего, - запечалился Лужков. Он и рад бы пофартить другану, да вот незадача...

- Какой такой закон? - возмутился Ельцин. - Твой московский закон противоречит моему федеральному! А я главнее, значит и закон мой главнее твоего!

- Но ведь Москва - это огромный мегаполис со своей спецификой, Борис Николаевич! Я же всегда находил среди вас понимание в этом вопросе!

- А теперь перестал находить! - отрезал Ельцин. Самообладание постепенно возвращалось к нему. Ведь он все еще главный! - Короче, вышел ты из моего доверия, остолоп.

Ельцин бросил трубку на чугунные рычаги аппарата связи. Однако, надо что-то делать. Не торчать же тут всю ночь. Поймать такси?

Ельцин подошел к бордюру и поднял руку.

Не прошло и сорока минут, как возле него остановилась машина.

- Куда? - весело осклабившись спросил фиксатый шофер с наколками.

- Хорошо, что вы остановились! А то у меня уже рука затекла! обрадовался Ельцин. - Домой.

- А где твой дом, чувачок?

Ельцин растерялся. Он не знал адрес. Его всегда возил домой и на дачу шофер. А сегодня он отпустил водилу на свадьбу и решил доехать сам. Как ехать, он примерно помнил.

- Я помню, как надо ехать. Буду показывать дорогу.

- А далеко ехать-то?

- Минут двадцать.

- Сто штук.

- Сволочь!

- Чего!? - окрысился фиксатый.

- Да я не про тебя, я про Лужкова. Из-за него на полторашку влетел. Да еще завтра не знаю, сколько вылетит.

- А че такое, корешок?

- Да блокиратор одели, а завтра тачку увезут на стоянку.

- Сволочь! - согласился шофер.

- Ты меня понимаешь, - расчувствовался Ельцин. - Я тоже когда-то думал: хороший хозяйственник. А он вон чего отчудил.

- А я его давно раскусил, татарина, - шофер сверкнул фиксой. - Он же себе на уме! У него миллиарды народные в матрасе зашиты.

- Откуда знаешь? - встрепенулся Ельцин.

- Да уж знаю, - недобро усмехнулся шофер. - Теща сказала, а эта змея все знает... А что-то мне, паря, твоя рожа знакома. Ты, часом, не Гусинский?

- Ты лучше на дорогу посматривай. А то невзначай Березовского задавишь. Он где-то тут шастает, жизнь изучает. Мелкий такой. Задавишь - не заметишь, а сидеть потом будешь.

- Не боись, я его между колесиков пропущу... Но все-таки, где я тебя видел? Ты не на телевидении работаешь?

- Нет, я президент здешний.

- А-а-а... Вон в чем дело. То-то я смотрю... Слушай, а чего ж в стране у нас так хреново!?

- Ну-у-у, опять про политику. Надоели мне эти разговоры.

- Не, ну ты скажи, президент, как там тебя...

- Борис Николаевич, - автоматически подсказал Ельцин.

- Ну и почему страну довел, Николаич?

- А ты почему свою машину довел, понимаешь, до грязного такого состояния? Президенту сесть противно. Кругом грязища. Вон это что за провода болтаются? А это что еще тут такое торчит? Стекло все в трещинах. Как бомбить, так первый, а как клиенту комфорт обеспечить - хрена! Наклейки какие-то дурацкие везде. Ручка оторвана. Свинство какое изрядное! Страна ему не нравится. На себя посмотри!

- Ну ладно, ладно тебе, успокойся. Ты крутой, я смотрю, мужик.

- А в этой, понимаешь, стране и с такими людьми по-другому нельзя... Сейчас направо.

- Это верно, - легко согласился шофер, выворачивая направо. - Мы такие скоты. Сталина на нас нет.

- Точно, - поддержал разговор Ельцин. - Такое быдло! Народ - говно. Достался же на мою голову. Даже лучшие его представители и те подговнять спешат. Вот блокиратор надели. Украсть все время норовят.А недавно - сам читал в газете! - пирожки из человеческого мяса стали делать! Ну ты подумай! Одна старушка в пирожке палец нашла.