– Если ты мне соврал, я вернусь и вырежу тебе глаза.

– Я не вру. Маунтинсайд-драйв.

Майрон ткнул дулом в татуировку на его руке:

– Зачем тебе это?

– Что?

– Свастика, болван.

– Я горжусь своей расой, вот зачем.

– Что, мечтаете засунуть всех евреев в газовые камеры? Перестрелять всех ниггеров?

– Нет, у нас иные цели. – Парень заговорил более уверенно, словно почувствовав под ногами твердую почву: – Мы за белых людей. Нам надоело, что везде сидят одни ниггеры. И евреи вечно втаптывают нас в грязь.

Майрон кивнул.

– По крайней мере один из них, – заметил он. Надо получать удовольствие там, где можешь. – Ты знаешь, что такое клейкая лента?

– Да.

– Хорошо, а то я боялся, что все нацисты – идиоты. Где она лежит?

Парень прищурился. Видимо, он все-таки напряг свои извилины. Казалось, вот-вот послышится ржавый скрип вращающихся в голове колесиков.

– У меня нет ленты.

– Жаль. Я хотел тебя просто связать, чтобы ты не смог предупредить Тито. А теперь придется прострелить тебе обе коленных чашечки.

– Подождите!

Майрон использовал почти всю ленту.

Тито сидел за рулем пикапа с огромными колесами.

Мертвый.

Два выстрела в голову, похоже, с близкого расстояния. Голова в кашу. От нее почти ничего не осталось. Бедняга Тито. Сначала был без задницы, теперь без головы. Майрон не смеялся. Черный юмор – не его стиль.

Майрон был абсолютно спокоен, вероятно, потому, что пока оставался в роли Уина. Окна в доме не горели. Ключи Тито торчали в замке зажигания. Майрон вытащил их и открыл входную дверь. Осмотр дома подтвердил то, о чем он догадывался раньше, – никого.

Что теперь?

Майрон стал обыскивать машину, не обращая внимания на кровь и разбрызганные мозги. Это было трудно. Он мысленно щелкнул на «иконку» Уина. Всего лишь протоплазма, объяснил он себе. Гемоглобин, эритроциты, тромбоциты и прочие составные части. С помощью мысленной блокады ему удалось заставить себя обыскать сиденья и все, что находилось между ними. Нашел кучу мусора. Старые сандвичи. Пакеты из закусочной. Крошки и объедки всех видов и форм.

Обрезки ногтей.

Майрон взглянул на мертвеца и покачал головой. Поздновато для лекций о чистоплотности…

Потом он напал на золотую жилу.

Настоящее золото. С клеймом пробы. С инициалами Ч.Б.К. по внутренней стороне ободка – Чэд Бакузлл Колдрен.

Кольцо.

Майрон сначала решил, что Чэд незаметно снял его и оставил в качестве тайного знака. Как в кино. Молодой человек хотел подать сигнал. Майрону в таком случае полагалось покачать головой, подбросить кольцо на ладони и с восхищением пробормотать: «Смышленый парень».

Внезапно ему в голову пришла другая мысль.

Отрубленный палец в машине Линды Колдрен был безымянным – на нем как раз и носят кольца.

Глава 24

Как поступить?

Обратиться в полицию? Просто уйти? Сделать анонимный звонок? Майрон ломал себе голову. Прежде всего он вспомнил о Чэде Колдрене. Насколько рискованно подключать к делу полицию?

Черт, ну и влип! Майрон не собирался впутываться в подобные истории. Наоборот, старался держаться от них подальше. Но пресловутое дерьмо снова попало в вентилятор. Как он теперь объяснит, что оказался в автомобиле мертвеца? И что делать с приятелем Тито? Не может же он вечно держать его связанным и с кляпом во рту. Чего доброго, его еще стошнит.

«Давай, Майрон, думай». Не надо звонить в полицию. Пусть труп найдет кто-нибудь другой. Или лучше позвонить анонимно с платного телефона.