С этими мыслями я быстро прошел порталом, вынырнул в комнату Миланы… и внезапно лицом к лицу столкнулся там с поручиком Чубаровым.

— А вот и кадет Огинский-Зотов! — осклабился куратор, явно ждавший моего появления. — Пока еще кадет, — добавил он злорадно. — Надолго ли? Те, кто столь грубо нарушают приказы, в Федоровском корпусе обычно не задерживаются!

Глава 12

в которой мне сулят Сибирь

— Я ничего не смогла сделать, — развела руками Воронцова. — Чуб пришел с Веркой — ну, моей соседкой. Я ей на двери оставила метку с просьбой не входить — у нас так принято, как раз на такого рода случай. Верка предупреждение заметила, но Чуб на нее надавил. Она все же поупрямилась какое-то время и подала мне сигнал — есть у нас тут одна хитрая система. Я хотела было по-быстрому свалить в имение и перехватить тебя там — вернулись бы потом в другую точку — но этот духов Чуб все вокруг заблокировал напрочь. Даже с перстнем не пробилась — подготовился, зараза. Отменить заранее провешенный портал тоже уже не сумела. Ну и вот…

— Чтоб ему живым в Пустоту провалиться! — буркнул я. — Как он узнал-то, духов выродок?

— Теоретически даже мой, перстнем деланый портал можно отследить, — пожала плечами Милана. — Но это надо нарочно караулить. И особый артефакт задействовать. Который еще и разрядится при этом. Поднапрячься придется, в общем… Ты там у куратора часом никакую девицу не отбил, что он так расстарался? — невесело хмыкнула она.

— А у него есть кого отбивать? — скривился я.

— Ну, мало ли…

— Нет, — мотнул я головой. — Разве что…

— Что?

— Ну, я же рассказывал: утром после построения он настойчиво советовал мне держаться от тебя подальше. Плел еще какую-то чушь про катящихся с ярмарки по наклонной плоскости. Может, Чуб ненароком на тебя запал? — усмехнулся я. — Вот и взялся выслеживать.

— Скажешь тоже! — поморщилась молодая графиня.

— А что, это бы все объясняло! — высказанная сперва в порядке шутки, мысль уже не казалась мне такой уж и бредовой-бредовой. Нет, бредовой, конечно, но не бредовой-бредовой.

— Ха! А с чего бы я тогда схлопотала от него две дюжины баллов штрафа? — напомнила моя собеседница.

— О, от любви до ненависти, знаешь ли…

— Да ну тебя к духам! — буркнула Воронцова. — Может, наоборот, это ты у нас куратору приглянулся? — с ехидной улыбочкой добавила она.

— Ага, и поэтому он решил выставить меня из Федоровки?

— Чтобы окончательно не впасть в соблазн, — предположила Милана. Все же, думаю, не всерьез — в насмешку. — Ну или как ты сам сказал: от любви до ненависти — только мерлин слить! К тому же, не выставил ведь в итоге!

— А вот это уже ни разу не его заслуга…

Подловивший меня на выходе из портала поручик и в самом деле был настроен более чем серьезно: по его словам, с корпусом мне теперь стоило попрощаться. Однако, хвала Ключу, принять решение об исключении кадета из Федоровки было не в его компетенции, так что куратор поволок меня к начальству. Но тут мне повезло: фон Таубе не оказалось на месте — подполковник еще с утра убыл куда-то по своим подполковничьим делам.