— На самом деле, все дороги открыты, — сказала Белка. — Но человечеству лень идти. Ведь проще всего оставаться ничем.

Они долго ещё сидели на берегу, загорелые и неподвижные, похожие на три коричневых камня. Смотрели вдаль, на линию горизонта, что скрывает ещё Бог знает сколько чудес.

— Уплыть бы сейчас куда-нибудь. — задумчиво сказал Эльф. — Построить плот и уплыть. Далеко! К островам Пасхи, в Полинезию. Где Ван Гог жил… И остаться там…

— Гоген, — лениво поправила Белка, разглядывая солнце сквозь полуопущенные ресницы. — Там жил Гоген. «А ты ревнуешь?», «Жена вождя»… Красиво…

— Сатир, не знаешь, в Полинезии профессиональные революционеры не нужны? — спросил Эльф.

— Не знаю. Пошли им запрос по Интернету. Может, ответят.

Началась мирная жизнь. Не зная языка, русские с трудом входили в неё. Но дела всё же находились и для них, благо в Дого имелись люди, когда-то учившиеся в Советском Союзе и умевшие кое-как изъясняться по-русски. Белка, Сатир и Эльф стали чем-то вроде помощников Йона.

— Прежде всего — школы, — убеждали они его в три голоса. — Нужно строить школы, где детей будут учить жить по-новому. Без жадности, без ненависти, без мелкого самолюбия. Это чушь, что человечество может дойти до всеобщего счастья эволюционным путём. Эволюция движется медленно, очень медленно. И выживают в ходе эволюции всегда самые приспособленные к жизни, то есть самые сильные, хитрые и беспринципные. Именно такие покрывают большинство самок и имеют больше всего потомства. При коммунизме нужно создать такие эволюционные условия, чтобы выживали самые добрые, честные и человеколюбивые. А начинать создавать эти условия надо со школ. Детям легче всего привить правильное понимание жизни. Рождаясь, любой ребёнок начинает историю человечества заново. Он — чистый лист, на нём можно написать всё: от Библии до заборной брани. Для него не было истории. Для него цивилизация рождается заново. Так пусть же это будет цивилизация чистых и светлых людей.

Да, в генах человечества есть горы того, что мешает каждому стать святым. Но что же делать? Продолжать жить в грязи и гнили, ожидая, пока изменится генная структура? Чушь! На это уйдут сотни тысяч лет. За это время Солнце остынет. Да и за счёт чего гены изменятся, если условия жизни останутся теми же, если всё будет идти по старому, как при Ироде или Навуходоносоре? Потому что капитализм ничем не лучше времён Ирода и Навуходоносора.

Человек должен создавать новую среду. Поэтому надо строить новые школы. Так своему отцу и передай.

Йон не возражал. Руги тоже согласился.

Вскоре по всей стране стали искать людей, которые могли бы обучать детей грамоте.

Поскольку подходящих для школ зданий было немного, приходилось строить временные, крытые соломой, хижины. Сатир и Эльф целыми днями пропадали на таких стройках. Возвращались поздно, усталые, в пропитанной потом одежде и загорелые дочерна.

Для детей, оставшихся без родителей были устроены детские дома, куда молодая республика отдавала всё, что могла.

Белка, сроднившись с медициной, по мере сил старалась помочь с организацией больниц. Кроме того, она чуть не ежедневно приставала к президенту, чтобы тот обратился в ООН и другие международные организации с просьбой о предоставлении гуманитарной помощи.

— ООН не предоставляет помощь странам, избравшим социализм. Эта организация, как и весь мир, где правят богатые, заинтересованы, чтобы мы тут побыстрей перемёрли, — качая головой, говорил президент.

— Хорошо, обратитесь к Кубе, Китаю, к Северной Корее.