Волы подтащили телегу к хижине. В ней сидели еще четыре человека. Тай знал трех из них, и поэтому обменялся кивком.

Тот, которого звали Адар, одетый в темно-красную тунику с ремнем поверх свободных штанов, без доспехов, пошел вместе с Гнамом к хижине, лошадей они вели за собой. Другие, знакомые со своими обычными здешними обязанностями, подвели телегу поближе и начали заносить припасы в хижину. Они двигались быстро, они всегда так работали. Разгрузить, сложить, сделать что-нибудь еще, в том числе вычистить маленькое стойло, снова подняться на склон и уехать.

Страх оказаться здесь после наступления темноты…

— Осторожно с вином! — крикнул Бицан. — Я не хочу слышать его плач. Слишком неприятные звуки.

Тай криво усмехнулся, солдаты рассмеялись.

Стук топоров со стороны боковой стенки хижины разносился в горном воздухе. Бицан махнул рукой. Тай пошел за ним. Они шли по высокой траве, по костям и вокруг них. Тай обогнул череп, уже инстинктивно.

Бабочки всех цветов порхали повсюду, кузнечики прыгали у ног, высоко подлетая и уносясь в разные стороны. Они слышали жужжание пчел в луговых цветах. Тут и там виднелся металл ржавого клинка, даже на сером песке у края воды. Нужно было ступать осторожно. В песке попадались розовые камни. Птицы галдели, кружась и пикируя над водой, ныряли в озеро за рыбой.

— Вода еще холодная? — спустя минуту спросил Бицан.

Они стояли у озера. Воздух был очень прозрачный, они видели утесы на горах, журавлей на острове, в разрушенной крепости.

— Всегда.

— Пять ночей назад была буря на перевале. А здесь, внизу?

Тай покачал головой:

— Небольшой дождь. Наверное, ее снесло к востоку.

Бицан нагнулся и, подняв пригоршню камней, начал швырять их в птиц.

— Солнце припекает, — в конце концов произнес он. — Я понимаю, почему ты носишь на голове эту штуку, хотя ты в ней похож на старика и на крестьянина.

— На обоих?

Тагур усмехнулся:

— На обоих. — Он бросил еще один камешек. Потом спросил: — Ты уедешь?

— Скоро. В луну середины лета заканчивается наш траур.

Бицан кивнул:

— Так я им и написал.

— Написал им?

— Нашему двору. В Ригиал.

Тай уставился на него.

— Они обо мне знают?

Бицан снова кивнул:

— Знают от меня. Конечно, знают.

Тай поразмыслил на эту тему.

— Не думаю, что из крепости у Железных Ворот сообщили в столицу, что кто-то занимается захоронением мертвых у Куала Нора, но я могу ошибаться.

Его собеседник пожал плечами:

— Возможно, ты ошибался. За всем в наши дни следят и всё взвешивают. Мирное время — это время для расчетливых людей, при любом дворе. Некоторые в Ригиале считали твой приезд сюда наглостью. Хотели убить тебя.

Этого Тай тоже не знал.

— Как тот парень у хижины?

Два топора мерно рубили дрова, каждый звучал вдалеке высоким, чистым звоном.

— Гнам? Он просто еще молод. Хочет сделать себе имя.

— Убить врага сразу?

— Пережить это. Как с первой женщиной.

Они обменялись быстрой улыбкой. Оба они пока были сравнительно молоды. Но ни один себя не чувствовал молодым.

Через несколько секунд Бицан сказал:

— Мне приказано не позволить убить тебя.

Тай фыркнул:

— Рад это слышать.

Бицан прочистил горло. Он вдруг явно смутился:

— Вместо этого прислали подарок, в знак признательности.

Тай снова уставился на него:

— Подарок? От тагурского двора?

— Нет, от кролика на луне, — поморщился Бицан.