|
Итак, в идеале, «половой акт» в любовной комбинации «некрофил—некрофилка» проходит в виде сеанса обоюдного онанизма («мягкий» вариант некросекса), в котором физиологический контакт не обязателен. Но провести сеанс онанизма без непосредственного телесного контакта доступно не всякому некрофилу — может не хватить силы некрополя. Большей их части приходится прибегать к дополнительным ухищрениям. Среди прочего и раздражать так называемые эрогенные зоны. Но и это опять-таки не всем из них доступно — отсюда и один из типов фригидности, когда нет ни некрофилического экстаза, ни счастья биофильной близости. Поэтому не удивляйтесь, когда видите девушку сомнамбулического типа с воспалённым болезненным взором, с некрофилически поджатыми губами, исхудавшую, или напряжённую, или обрюзгшую, которая, несмотря ни на что, с восторгом хвастается подружкам своим принюхивающимся импотентом.
Изучать повадки некрофилических пар затруднительно, поскольку они избегают психотерапевтов и психологов, во всяком случае неподавляющих. Они довольны собой разве что не беспредельно и что-либо в себе улучшать не считают нужным. Изучать приходится уже последствия их так называемой жизнедеятельности: оказывая помощь их обезволенным или аутичным детям. Если же по недосмотру или недомыслию некрофилическая пара допустила до себя человека, который может указать Того, Кто может помочь, или, увлёкшись, допустила освобождение от некоторых травм, то дальнейшие сеансы ими немедленно прекращаются. Если пациента, у которого долгие годы была парализована рука, в течение минуты вылечили, и рука стала действовать, то не стоит удивляться, что через несколько дней этот пациент заявит, что в психотерапевтические методы он не верит. Этот вариант встречается настолько часто, что к этому быстро привыкаешь. Впрочем, некрофилы могут стремиться к некрофилическому, так называемому, целительству. Здесь на подсознательном уровне самое для них привлекательное — это возможность в результате «исцеления» одной болезни получить новую болезнь в виде новой психоэнергетической травмы и тем самым ещё на шаг приблизиться к смерти. То же стремление, очевидно, определяет выбор и при поиске эротического партнёра. Ценность партнёра, по сути, определяется его способностью вводить в состояние кайфа, восторга опьянения, наносить травмы, и, в итоге, доводить до холуйского состояния. Это в особенности справедливо для тех некрофилов, у которых удовольствие от самоубийства преобладает над удовольствием убивать других, которые главным объектом убийства выбирают не ближнего, а себя. Для некрофилов величественность убедительна в любой форме, величественным же воспринимается только унижающий всех вокруг яркий некрофил. Впрочем, на ранних этапах становления или в случае неудач чисто сексуальных некрофил может оказаться рядом с жухлой, и даже с биофилкой, но… В конце концов — разве не все повторяют: когда тебя понимают, в этом что-то есть! Третий вид союза равных — «биофил—биофилка». Такие пары есть, хотя для населения они кажутся чем-то неестественным, непризнанным, нетипичным, а потому неубедительным, даже в среде тех, кто с профессиональным шиком научился перелистывать Библию. Подтверждение тому — популярные богословские толкования «Песни Песней» Соломона (мы её уже цитировали: груди, пальмы и так далее). Расскажем коротко о содержании этой книги, расположенной как раз в сердцевине канонической Библии. Он — царь этой страны и — прекрасен. Она — молода и прекрасна, в своей семье любима, пасёт овец. Действующих лиц в песне больше, чем эти двое, есть ещё хор друзей и хор подружек, поэтому понять русский синодальный перевод, в котором слова всех участвующих лиц идут без разделений, сплошным текстом, — трудно. Иными словами: реплики действующих лиц в переводах, так же как и на иврите, никак графически не разделены. |
