В ответ Боб произнес единственную фразу, которую он произносил абсолютно без американского акцента, и, которой, в свое время и на свою голову, его научил я.

– Чукча в кожаном пальто.

За что получил небольшой, дружеский подзатыльник. Конечно, было бы лучше вообще отстранить его от общения, но сегодня на это у меня рука не поднимется. Человек, даже если он бедный американский эмигрант, в свой день рождения должен делать все, что ему заблагорассудиться.

Подзатыльник немного подействовал, и Боб, слегка напрягшись, стал говорить на вполне разбираемом русском.

– Тринадцатая машина на связи. Находимся в районе Северного моста у Нового района.

Динамик издал неприятное хрюканье и выплюнул очередную порцию мерзости.

– Почему не отзывались последние полчаса?

– А кого это собственно….

– Директора Службы, собственно! Вы что, мерзавцы, не узнаете мой голос? И это лучшая команда Службы?! И на этих негодяев я потратил лучшие годы? И эти не помнящие добра…

Боб прикрыл микрофон.

– Чего это он?

Я пожал плечами. В настоящий момент мне совершенно неинтересно, что происходит с Директором. Существовали более неотложные дела. Например, сравнительно‑качественная характеристика девочек с восемнадцатой и двадцатой страницы мужского подпольного ежемесячника “ Я сам”.

– И это он меня так в день рождения? – Боб откровенно загрустил, шаря глазами по заднему сиденью в поисках еды.

– Двадцатая, – решил я и, аккуратно закрыв журнал, запихнул его под кресло.

– Что? – не понял Боб. И не поймет. Напарник никогда не интересовался девчонками. Только еда. В этом есть и свои плюсы, конечно. Никто не перейдет дорогу в самый неподходящий момент.

– Да так, – объяснять Бобу суть дела не хотелось, – Что там шеф?

Боб прибавил звук. И сделал это вовремя. Директор как раз заканчивал и переходил непосредственно к делу.

– … закромами Родины? И чем же таким вы занимались последние полчаса? Я спросил! Если ответа не последует через две секунды, считайте себя уволенными из Службы.

– А мы это… – Боб вопросительно взглянул на меня, но в ответ увидел лишь ослепительную улыбку. По традиции отвечает тот, кто начинал разговор. Старое и незыблемое правило работников Службы “000”. Боб напрягся и выдал: – Мы тут старушку переводили через трассу “Е‑95”.

Врать Боб не умел. В этом деле требуется особый полет фантазии. Воодушевление сердца. А у американца ее хватало только на то, чтобы придумать новый скоростной способ поглощения пищи.

Я постучал пальцем полбу, показывая, что Боб не совсем точно изложил ситуацию. Даже самый последний из Директоров, не выходящий месяцами из кабинета, знает, что старушки на современных трассах так просто не валяются. И тем более не переходят дорогу, где попало.

Наш Любимый Директор был полностью с этим согласен, и высказал Бобу все, что думал. И про старушек, и про мозги, и про пустоту.

– А теперь главное! – Директор не любил размусоливать. Он считал, что десяти минут на воспитание подчиненных вполне достаточно. – Пора за работу, мальчики. Нам на пульт поступило срочное сообщение. В третьем секторе Нового Города из окна выпал человек. Предположительно женщина. Предположительно еще жива. И предположительно надеется остаться таковой.

– Подробности? – можно подумать, что эти самые подробности прибавят Бобу настроение.

– Вроде, мыла окна. А может, решила просто подышать. Адрес у вас на мониторе. Сообщение поступило шестнадцать минут назад. Так что торопитесь.

– А почему мы?

Директор был замечательным человеком.