Сильвания упала спиной на кровать.

– Я не понимаю, чего тебе надо. Это же так круто: мы можем ещё раз всё начать сначала. Как знать, каких друзей мы здесь найдём!

Дака задумчиво смотрела на сестру, нахмурив брови:

– Думаю, ты это не всерьёз, ведь нет?

– Всерьёз.

– Ну нет, уж лучше я буду тренировать полёт, чтобы как можно скорее одной полететь назад в Бистрин.

– Но ты ведь это не всерьёз?

– Ещё как всерьёз. Долго мне здесь не выдержать.

– А я останусь. И если ты сбежишь – я-то точно найду здесь друзей.

– Ты хочешь дружить с настоящими людьми?

– Да. А тебе, Дака, я бы посоветовала одно: не порти завтрашний день с самого начала.

– Я? Как ты могла такое подумать?

В гриппозном бреду

Когда утром в понедельник Армин Шенкель открывал ворота гаража дома № 24, он почувствовал, что ещё слабо держится на ногах. Всю последнюю неделю он пролежал в постели с гриппом. Но мужчина полагал, что фирма, на которую он работал вместе с другими двумя тысячами пятьюстами пятьюдесятью сотрудниками, не сможет долго обходиться без него. Кроме того, он уже чувствовал себя лучше благодаря уходу жены Янины. К тому же после недели, проведённой дома, он знал наизусть уже все пять дисков с детскими песенками своего четырёхлетнего сына Линуса. Пора уже было отправляться в офис, посмотреть, как там идут дела.

Армин Шенкель уселся в свой красный комби и стал медленно выезжать из гаража задом в Липовый тупик. Правая его рука лежала на спинке пассажирского сиденья, и он внимательно смотрел назад. В доме напротив открылась входная дверь, и вышли девочки – на его взгляд, лет двенадцати или тринадцати. Должно быть, это были новые соседи. Янина рассказывала ему, что они приносили бутылку шнапса, а Линус уверенно утверждал, что у них есть большая чёрная ванна.

Господин Шенкель приметил девочек лишь боковым зрением, потому что должен был сосредоточить всё внимание на двух столбах выезда. Ведь не хотел же он поцарапать свой комби. До левого столбика на выезде было достаточно места. До правого тоже. Девочки сбежали вниз по трём ступенькам крыльца. До левого столбика было достаточно места. До правого тоже. Одна девочка стояла на тротуаре. Другая девочка взлетела. До левого столбика…

Она взлетела?!

Господин Шенкель оставил столбикам столбиково и сфокусировал всё своё зрение на девочках. Он успел увидеть, как та, что была немного полнее, повисла на ноге парящей и притянула её обратно на землю. Армин Шенкель моргал, а обе девочки стояли на тротуаре. Они улыбались ему и вежливо кланялись в приветствии.

Господин Шенкель какое-то время смотрел на них, раскрыв рот. Потом он помотал головой, потёр себе виски, включил первую передачу и снова заехал в гараж. Пусть офис подождёт. Грипп оказался коварнее, чем он думал.

Обыкновенное столпотворение у школы

Трамвай № 14 пересекал весь город с севера на юг. Он начинал свой маршрут в пригороде, петлял по оживлённому центру и добирался до конечной остановки в шикарных жилых кварталах у большого озера.

Даке и Сильвании предстояло проехать на этом трамвае всего шесть остановок до Рингельнац-штрассе, названной в честь поэта. Госпожа Тепез сказала им об этом по меньшей мере шесть раз. Ей было бы легче самой отвезти дочерей в школу, но она догадывалась, что для двенадцатилетних девочек это был бы стыд и позор. Кроме того, Петер, арендодатель её магазина унитазных крышек, был очень щедр и пригласил её на поздний завтрак в один из лучших ресторанов города. От такого не отказываются. И для такого нужен правильный наряд, который Эльвира Тепез ещё хотела успеть приобрести.

Сильвания и Дака сидели в трамвае рядом, скрестив руки на груди, и смотрели перед собой.