– Откуда это взялся женский голос, который сейчас объявлял остановку? – спросила Дака, глянув в сторону водительской кабины. – Там ведь мужчина сидит!

Сильвания пожала плечами:

– Может, у него ломается голос.

– Следующая остановка – «Рингельнац-штрассе», – снова пропел из громкоговорителя женский голос.

Сильвания в тревоге посмотрела на сестру:

– «Рингельнац-штрассе»?

– Нам надо выйти! – крикнула Дака. – Эй, стоп! Тпру-у! Остановите!

Все пассажиры оглянулись на Даку. Дака встречно посмотрела на пассажиров:

– Что такого? Мы хотим здесь выйти.

Моментально около сестёр очутилась Фуффи со своей хозяйкой. Хозяйка строго оглядела девочек, потом медленно подняла палец и нажала на красную кнопку на штанге у двери. Трамвай остановился, и дверь открылась.

Дака поскребла в затылке:

– Ах, вот оно что, ну да, я всего лишь хотела действовать наверняка.

Женщина первой выпустила на выход свою Фуффи. Собачка не торопилась. Её хозяйка тоже. Когда очередь дошла до Сильвании и она уже собиралась выйти, дверь зашипела и стала медленно закрываться.

– Дверь! Быстро! – крикнула Дака и подтолкнула сестру сзади. Немножко сильнее, чем намеревалась.

Сильвания, всё ещё держа в руке помидорку, выпала из вагона в сужающийся дверной проём ничком, словно фигурка из картона, прямо на велодорожку, которая проходила рядом с рельсами.

«Дзинь-дзинь-дзинь!» – прозвучало у неё над ухом, и мимо пронёсся велосипедист.

– Эй, здесь велодорожка! – крикнул следующий велосипедист.

Сильвания оглушённо металась то влево, то вправо, а велосипедисты объезжали её как слаломисты.

Дзинь-дзинь-дзинь!

– Сойдите с велодорожки!

– Осторожно!

– Дайте дорогу!

Сильвания вертелась на месте как юла. Отовсюду подъезжали велосипедисты. Движение было как на автобане. Фш-ш-ш! – мимо неё то и дело проносились люди на двух колёсах. Некоторые настолько близко, что Сильванию обдавало ветром.

– Сильвания, сюда! – кричала Дака, стоя на тротуаре.

– Как она там очутилась? – недоумевала Сильвания. Не перелетела же среди бела дня в центре города? Или переместилась телепортацией? Краем глаза Сильвания увидела, как прямо на неё едет велосипедист с прицепленной сзади детской коляской. Это был уже большегрузный и неповоротливый транспорт! Ей нужно было убираться прочь с дороги, причём немедленно.

Она отпрянула от пары велосипедистов, потом собрала все силы и изготовилась к большому заключительному прыжку на тротуар.

– Ону, цой, трош! – прошептала она и прыгнула.

«Бумс!» – прозвучало рядом.

– А-а-а! – крикнул кто-то.

Сильвания глянула вверх и увидела побагровевшее лицо мужчины. У него были реденькие рыжеватые волосы, светлые ресницы и широко раскрытые глаза, которыми он буравил Сильванию.

– Мои ноги! – с болью прошипел мужчина сквозь зубы.

– Что-что?

– Ты прыгнула мне на ноги!

Сильвания отпрянула:

– О, простите!

Мужчина уставился на помидорку в руке Сильвании. Помидорка была наполовину раздавлена. Он посмотрел на свою голубую рубашку. На ней осталась вся вторая половина плода.

– О, мне очень жаль, я… – Сильвания достала смятый носовой платок и принялась оттирать голубую рубашку. Пятно величиной с монету расползлось до размеров подставки под пиво.

– Прекрати! – крикнул мужчина и добавил уже спокойнее: – Я сам всё сделаю.