Но от вида обнаженной Наташи он, кажется, подобрел и проговорил как бы нехотя:

– Ладно. С педрилой потом. Ты давай оголяйся совсем.

– Ну, Артем. – Наташа решила покапризничать. Но толстяк рванул трусики за резинку.

– Сама снимешь? Или мне снять?

– Сама, – ответила девушка, покосившись на стоящего в стороне Пьянкова. «Наслаждайся, ты же этого от меня хотел», – как бы говорил ее взгляд.

Она сняла трусики, бросила их на юбку. Теперь из одежды на ней осталась распахнутая шуба и короткие сапожки. Освещенная светом фар, в таком наряде она выглядела потрясающе.

– Хоть на обложку порножурнала размещай. Красавица, – впервые Артем улыбнулся.

Пьянков увидел, как он расстегнул брюки, вывалив приличных размеров член. «У него и вправду «кукуруза»! Бедная девчонка. Теперь я понял, почему она от него убежала со мной».

Артем подошел к Наташе, коснулся своей рукой ее голой попки.

– Повернись к машине, – возбужденно проговорил он.

– Артем, я так не хочу. Мне больно, – ответила девушка вполголоса, чтобы Пьянков не слышал.

Вторая рука у Артема была занята. В ней был пистолет. Артем покосился на Пьянкова и положил пистолет в карман дубленки.

– Ладно. Падай на свою шубу. А я сверху, – сказал он, приготовившись лечь на девушку.

Сердце у Пьянкова колотилось. «Так. Так ее. Давай, толстячок. Стоит мне добежать до своей машины, сунуть руку под резиновый коврик, и мы посмотрим, кто из нас педрила. Ну еще суй ей».

Артем прыгал, как кролик, делая своей толстой задницей ритмичные движения то вверх, то вниз. Казалось, он вообще забыл о существовании Пьянкова. Кряхтел, стараясь изо всех сил.

Наташа тихонько постанывала, прижимая толстяка к себе, и покачивала задранными кверху ногами.

«Сейчас вам будет совсем хорошо. Пора, – решил Пьянков, бросившись к открытой двери «Волги». Он сунул руку под коврик, но не обнаружил там пистолета. – Что за черт? Только ведь положил его туда!»

Он оглянулся на Наташу.

Артем не ожидал такой прыти от Пьянкова, с голой задницей соскочил на снег, полез в карман за пистолетом. Он елозил своим толстым задом по снегу и не мог встать.

Наташа оказалась резвей его.

Пьянкову показалось, что она подпрыгнула, как акробатка, и встала на ноги.

Теперь оба – и Артем, и Пьянков – увидели в ее руке пистолет.

– Ты его ищешь? – спросила она у Пьянкова, прищурившись.

Теперь в ее глазах не было и следа девичьей непринужденности. Взгляд был решительный, жесткий. «Вот тебе и Наташа! Утащила мой пистолет, пока я вылезал из машины», – подумал Пьянков. Отпираться было глупо, и он сказал:

– Я только хотел напугать толстого и защитить тебя.

Артем оскорбился за «толстого» и шагнул к Пьянкову. Он был на полголовы выше его и намного толще. Рассчитывал на свой вес. Но стоило ему приблизиться, как Пьянков левой рукой схватил его за «кукурузу» и так потянул, что чуть не оторвал.

Толстяк завизжал, подаваясь всем телом за его рукой.

– Отпусти, дурак! – заныл он.

– Конечно, отпущу. Если ты извинишься за педрилу.

– Извинюсь. Извини! Прости! Ты мне его оторвешь.

– Извинения принимаются, – сказал Пьянков и врезал толстяку другой рукой по физиономии.

Артем отлетел в снег.