Артем Андреевич ушел вниз по склону, в противоположную от бандитского бивака сторону — туда, где растительность становилась гуще и выше. Яровой не стал в сотый раз напоминать об осторожности — инженер достаточно прослужил в армии и знал о требованиях элементарной осторожности. Однако скоро командир группы об этом пожалел…

Не успел он доесть содержимое мизерной жестяной баночки, как с дозорной позиции раздался призывный свист Павла. Пригнувшись, Константин подбежал к обеспокоенному снайперу…

— Смотри! — взволнованно прошептал тот, указывая рукой на подножие их возвышенности.

Огибая ее сбоку, откуда-то с востока шли пятеро вооруженных кавказцев, крича и толкая перед собой растерянного Берга. Держа одной рукой спадавшие брюки, полноватый Артем Андреевич то и дело спотыкался, неуклюже увязая в снегу, падал. Те пинками заставляли его подняться и снова толкали в направлении палаточного лагеря…

Тряхнув головой, Яровой прикрыл глаза и с яростью хлопнул ладонью по снегу. Желваки на лице ожили, заходили ходуном…

— Что будем делать? — вопросительно глянул на него Ниязов. — Надо бы сниматься, пока они не организовали облаву.

— Захотят — по следам найдут, — прошептал офицер, потирая пальцами припухшие от усталости и недосыпания веки.

— Ну, гражданские, мать их! Думают: на пикник приехали! И по нужде не в состоянии сходить без приключений!..

«Необходимо иметь мужество, дабы принять каким есть то, чего ты уже не в состоянии изменить», — почему-то всплыли в памяти Кости слова учителей из «Шторма». Но в ту же секунду он решительно отбросил эту небесспорную истину, упрямо проговорив:

— Я придумаю, как изменить. Я найду решение!

И голова его заработала на полную катушку, соображая, что же следует предпринять в такой аховой ситуации. Боевиков на данный момент в лагере насчитывалось более сорока, вооружены они были прилично: несколько пулеметов, гранатометы, автоматы… И все это против одного «вала», снайперки, пары пистолетов и дюжины гранат. «Нет, — отбросил вариант бесхитростного нападения сотрудник «Шторма», — даже если все продумать и организовать ночную вылазку, они будут к этому готовы и успеют прикрыться тем же Бергом. Или попросту всадить ему пулю в висок. И тогда крышка всему нашему заданию!»

— Продолжай наблюдать. Я пока соберу шмотки — все равно надо отсюда срываться, — распорядился он и метнулся к мерно жующему орехи улему.

— Случилось что-нибудь, уважаемый Костя-майор? — невозмутимо справился богослов.

— Случилось… Быстро поднимайтесь, Ризван Халифыч — мы покидаем это место.

— Так инженер Берг не успел отобедать.

— Без обеда он сегодня остался, — угрюмо молвил командир, упаковывая вещи попавшего в беду Артема Андреевича.

Узнав подробности происшествия, Чиркейнов вскочил на ноги, рассыпав по снегу оставшиеся орехи…

Троица ушла с возвышенности и, выбирая обширные, лишенные снега проталины, дабы поменьше оставлять следов, немного углубилась на восток. Шли молча, уже не переживая, а изыскивая различные способы выхода из кризисного положения. Павлу ничего на ум не приходило, улем и вовсе не проронил ни слова, а вот Яровой после часового перехода внезапно остановился, передал чехол с дечиг-пондаром старшине, сбросил с плеч ранец, воткнул в землю посох, и, выудив из бокового кармана карту, произнес повеселевшим голосом:

— Есть одна метода! Со времен генерала Ермолова безотказно работает.

— Это, который сто лет назад тут порядок правил? — переводя дыхание, спросил Ниязов.