|
Цветы на ее шлеме переливались пурпурно-красным цветом. — Будто мы отказываемся, — вздохнул Вим. — Попробуй тут отказать. Кивком он указал на копье в руке воительницы. Кристаллический наконечник светился изнутри, хотя при дневном свете не сразу заметишь. — Сударыня, — сказал Вим с мольбой в голосе. — Может, хоть вы скажете — кто нас ждет? В миндалевидных глазах воительницы вспыхнули золотистые искорки. — Царица-мать, — сказала она с легким придыханием. — Что ж, — вздохнул Вим, — прекрасный ответ. Исчерпывающий и не говорящий ничего. Пойдем, старушка, похоже, нас ждет королевский прием. А у меня даже галстука нет, вот незадача… Внутри дворца оказался еще один сад. Правда, цветы здесь были больше и ярче, бабочки порхали еще красивее, а птицы пели еще мелодичнее. Царица встретила их в конце длинной аллеи из цветущих деревьев. Там, на небольшой площадке в окружении журчащих стеклянных труб, стояла изящная открытая беседка. Первым делом Вим заметил невысокий длинный стол, ломящийся от еды. Желудок тут же напомнил о своем существовании, причем не самым вежливым образом. Вим поспешно отвел взгляд. Одно дело — заявиться на королевский прием без галстука и в грязных ботинках, и совсем другое — с животом, урчащим как трактор. На столе лежали исключительно фрукты, самого разнообразного вида. Меньшую их часть Вим уже видел в саду, остальные же выглядели ничуть не менее причудливо. Чего стоила одна только сочная красная ягода, похожая на клубнику, но при этом размером с арбуз! Прямо мечта вегетарианца. Но Вим куда больше мечтал о куске жареного мяса. Вим посмотрел на царицу. То, что это именно царица, он понял сразу, хотя у нее не оказалось ни короны, ни каких-либо еще знаков власти. Ее туника была сделана из такой же ткани, что и у остальных амазонок. От прочих девушек она отличалась лишь тем, что выглядела самую капельку старше. И в то же время она была совсем другая. Ее точно нельзя назвать куклой: в каждом движении, повороте головы или легком взмахе руки сквозили сила и власть. Женщина полулежала на ложе, усыпанном лепестками цветов. За ее спиной стояли две девушки с высокими кувшинами. — Приветствую вас, путники, — голос царицы журчал как ручей. — М… Добрый день, — сказал Вим, резонно решив, что теперь вся тяжесть переговоров ложится на его плечи. Белка не понимала язык амазонок. Он откашлялся. Будучи анархистом в душе, Вим чувствовал себя неуютно рядом с людьми, облеченными властью. Но чего не отнять — Вим был вежливым анархистом. — Приветствуем вас, ваше высо… величество или как там правильно? Меня зовут Вильгельм, а это — Белка. В смысле, у нее такое прозвище, а настоящего имени она еще не получила. — Вильгельм… — протянула царица. — Какое интересное имя… Вильгельм… У нее получалось что-то вроде «Филихельм». — Отец придумал, — чуть виновато сказал Вим. — В честь Гауфа и младшего из братьев Гримм. Царица снисходительно улыбнулась, словно знала, о ком идет речь. Хотя до рождения великих сказочников оставалось еще не одно тысячелетие. — Мое имя Рашти, — сказала она. Вим почувствовал толчок в спину и невольно шагнул ближе. Или ему полагалось поклониться? На всякий случай Вим кивнул — амазонки за спиной выглядели грозно, да и копий своих не опустили. Рашти это заметила. — Не волнуйтесь, дети мои. — Царица подняла руку. — Думаю, эти путники не желают нам зла… Ведь так? Глаза ее лукаво блеснули. — Что вы! — поспешил сказать Вим. — Мы вообще… — Вы голодны? — перебила его Рашти. — Ну как сказать… Если учесть тот факт, что я вообще не помню, когда ел последний раз, пожалуй — да. |
