В дверь тихо и робко постучали.

— Войди, Энади,— отозвалась Идзура.

Ноги юной рабыни заплетались, плечи были опущены, и она не могла набраться мужества посмотреть в глаза Идзуре или ее любовнику-колдуну.

— Г.ще кувшин вина, Энади, когда уберешь со стола.

— Слушаюсь, госпожа.

Поспешно, но осторожно, чтобы не уронить что-нибудь, Энади убрала со стола тарелки и блюда, оставшиеся после дневного пира, подняла поднос и вышла в холл.

Нгаигарон пробудился от транса.

— Так…

Выходя, Энади не полностью закрыла дверь. Тихонько поставив поднос на боковой столик, она осторожно, вся дрожа от ужаса, прильнула к оставленной щели.

Идзура наклонилась вперед.

— Ты знаешь, где они?

— Там,— колдун показал на окно.— В горах. Теммар еще жив.

— Будь он проклят! Как ему это удалось? Как он спасся?

— Это неважно. Его надо уничтожить — вот что важно!

Нгаигарон отошел от окна, повернулся и снял с цепи деревянную птицу, висевшую у него на груди.

Идзура с интересом следила за ним. Энади, нервничая, обливаясь потом и нервно сглатывая, тоже наблюдала.

Вытянув руку с зажатой темной деревянной птицей, колдун с мгновение смотрел на нее, а потом произнес лишь одно слово:

— Аэтра'аэи!

С ужасающим криком, от которого зазвенели находившиеся в комнате хрустальные кубки, птица ожила.

Она начала клекотать и кричать, как ястреб, носясь кругами по комнате и отчаянно колотя крыльями.

Ошеломленная Идзура зарылась в подушки, чтобы защититься от огромных когтей.

— Мой возлюбленный, молю тебя, останови ее!

Энади, вне себя от страха, сделала шаг назад и, звякнув тарелками, с шумом уронила их на пол.

Нгаигарон смеялся, глядя, как его волшебная птица, завершив круг, вылетела в открытое окно. Она еще раз вскрикнула, расправила крылья, сделала несколько кругов над ближайшей башней и с пронзительным криком полетела к горам.

С каждым взмахом крыльев, с каждым мгновением пребывания в воздухе птица увеличивалась в размерах, пока не стала огромной, подобно гигантскому дракону.

 Глава третья

Темнело. Воины, которым выпал жребий сопровождать Теммара в его походе на Тальмеш, готовились к нему; осматривали лошадей, приводили в порядок оружие и давали наказы остававшимся в лагере друзьям, на тот случай, если они не вернутся.

Соня ни с кем не прощалась и ни к кому не обращалась с просьбами. Ей доводилось сталкиваться с колдовством гораздо чаще, чем большинству из воинов Теммара, но она и до сих пор жива! И сейчас смерть не входила в ее планы. Готовясь к битве, она упражнялась с мечом в обществе одного из солдат. Обнажив клинки, они оба стояли перед небольшой сосной, которую использовали, как мишень.

— Некоторые кушиты,— говорила Соня,— только недавно научились владеть мечом. Не имея многолетнего опыта, они изобрели свои способы обращения с оружием. Они могут застать тебя врасплох, но многие их движения не очень практичны. Так что у тебя будет перед ними преимущество. А теперь смотри! Он идет на меня прямо, но я чувствую, что он хочет сделать шаг назад. Я должна парировать. Вместо обычного выпада и прорыва делай вот что…

Она, обнажив меч, бросилась на сосну и выполнила движение.

Спокойствие и мастерство воительницы и восхитили, и напугали солдата.

— Я никогда не видел, чтобы этот прием выполняли именно так!

— Это безопаснее, чем обычный способ,— продолжала Соня, — где ты оставляешь себе немного открытого пространства для того, чтобы выполнить рывок. Попробуй!

Он попытался.

— Так?

— Подними немного локоть, это помогает держать равновесие!

Он сделал еще несколько попыток, и от сосны наконец отделились кусочки коры.