|
— Нужно подумать. Куда они могли податься? Предположим, все было спланировано заранее. К тому времени как дилижанс добрался сюда, мисс Сэкетт должна была очень устать. Дорога дальняя, трясет, и никакой возможности отдохнуть. Ей захочется спать. По-моему, они рассуждали примерно так же. Старая леди, сидевшая рядом с Эхо, по видимости, была сообщницей Оутса, тот оказался близко к двери. Помог старой леди сойти, прихватив ее саквояж. Они, несомненно, надеялись, что Эхо не обнаружит подмены. Допустим, Арчи, именно на такой оборот они и рассчитывали. В этом случае они нуждались в убежище, куда можно было бы добраться быстро и переждать, пока не уедет дилижанс. Кроме того, они могли спланировать свои действия и на тот случай, если подмена обнаружится. Тут им тоже требовалось бы укрытие. Если она погналась за ними — а нам известно, что погналась, — то они узнали об этом через несколько минут. Девушка не вернулась, так что остаются две возможности. Либо она все еще преследует их, либо стала пленницей.
— Либо ее убили, — добавил Арчи. — И в таком случае им грозит тюрьма. Стукнули небось по голове и где-нибудь бросили. Мужчины спешились и двинулись вдоль улицы. — Может быть, она оставила какой-нибудь знак? — предположил Арчи. — Зачем ей это? Она же путешествовала одна. — Но она из рода Сэкеттов. Я слышал, что рассказывал о них ваш дядюшка: он говорил, что Сэкетты всегда стоят друг за друга. Думаю, что если пропадет один Сэкетт, кто-нибудь другой примется его искать. Ваша девушка рассказывала мистеру Финиану о своем дяде, которого зовут Регал. Она вполне могла оставить для него какой-нибудь знак. Судя по тому, что говорил мистер Финиан, они здорово нуждались в этих деньгах. Поэтому я и думаю, что Эхо могла оставить какой-нибудь условный знак для родственников. — Если у нее была такая возможность и если она еще жива. Об этом не хотелось думать. Дориану опять стало страшно. Он представил молодую девушку в руках Тима Оутса. Или Хорста. Однако какой знак она могла оставить? Мужчины дошли до конца улицы и ничего не обнаружили. Вдруг Арчи указал пальцем в землю: — Глядите, отпечатки копыт. Здесь стояла упряжка! Стояла час, а то и больше. Полногрудая женщина лет пятидесяти подметала дорожку, ведущую к дому. С конем в поводу Дориан подошел к ней. — Мэм? — приподняв шляпу, вежливо обратился он. — Вы не видали здесь упряжку? Скажем, тарантас? Этой ночью. Или ближе к утру. — Упряжку, да? Ага, видела. — Она кивнула в сторону дома. — Я сплю у окна, а эта коляска всю ночь мне не давала спать — то скрипела, то лошади топали. Правда, ближе г рассвету двое прибежали по улице, сели и уехали. — Двое? Вы уверены, что не трое? — Была тут еще одна, молодая леди, но она прибежала после, когда они как раз сворачивали за угол. Она, видно, очень разозлилась. Топнула ножкой и сказала… в общем, крепко выразилась. — И что потом? Куда она направилась? — Туда. — Женщина показала в сторону конюшни, над дверью которой все еще горел фонарь. — Пошла прямо туда. Это платная конюшня. Минута или две, и она выскочила оттуда верхом и понеслась вдогонку. Не знаю, в чем там дело, но она была очень расстроена, должна вам сказать. — Спасибо, мэм. Они вновь вскочили на коней. — Значит, отправилась в погоню? Придется догонять. — Мистер! Расспросите о ней на конюшне Тюрягу Джо. Может, он вам расскажет. Скажите, что Марта Рирдон послала. — Помолчав, спросила: — Видно, девчонка попала в беду? — Боюсь, что да, мэм. Боюсь, что да.
Пытаться их догнать было бесполезно. |
