Прямая задача критики,- по крайней мере философской, понимающей, что красота есть ощутительное воплощение истины,- состоит в том, чтобы разобрать и показать, что именно из полноты всемирного смысла, какие его элементы, какие стороны или проявления истины особенно захватили душу поэта и по преимуществу выражены им в художественных образах и звуках. Критик должен "вскрыть глубочайшие корни" творчества у данного поэта не со стороны его психических мотивов - это более дело биографа и историка литературы,- а главным образом со стороны объективных основ этого творчества или его идейного содержания.

166

Что же касается до единичной и единственной в своем роде индивидуальности данного поэта, налагающей свою _несказанную_ печать на его творчество, то ее можно только отмечать, указывая на те произведения, в которых эта индивидуальность чувствуется с наибольшею ясностью и полнотою {18}.

Вот, например, "Зимний путь" Полонского:

Ночь холодная мутно глядит

Под рогожу кибитки моей;

Под полозьями поле скрипит,

Под дугой колокольчик гремит,

А ямщик погоняет коней.

............................

Мне все чудится, будто скамейка стоит,

На скамейке старуха сидит,

До полуночи пряжу прядет,

Мне любимые сказки мои говорит,

Колыбельные песни поет.

Или, например, это ("Качка в бурю"):

....................................

Снится мне: я свеж и молод,

Я влюблен, мечты кипят...

От зари роскошный холод

Проникает в сад.

Скоро ночь,- темнеют ели...

Слышу ласково-живой

Тихий лепет: "на качели

Сядем, милый мой!"

Стан ее полувоздушный

Обняла моя рука,

И качается послушно

Зыбкая доска...

..............................................

Или, наконец, вот это ("Колокольчик"):

Улеглася метелица, путь озарен...

Ночь глядит миллионами тусклых очей.

Погружай меня в сон, колокольчика звон,

Выноси меня, тройка усталых коней!

Мутный дым облаков и холодная даль

Начинают яснеть: белый призрак луны

Смотрит в душу мою и былую печаль

Наряжает в забытые сны.

То вдруг слышится мне,- страстный голос поет,

С колокольчиком дружно звеня:

"Ах, когда-то, когда-то мой милый придет

Отдохнуть на груди у меня!

167

У меня ли не жизнь! Чуть заря на стекле

Начинает лучами с морозом играть,

Самовар мой кипит на дубовом столе

И трещит моя печь, озаряя в угле

За цветной занавеской кровать...

У меня ли не жизнь! Ночью ль ставень открыт,

По стене бродит месяца луч золотой;

Забушует ли вьюга,- лампада горит.

И, когда я дремлю, мое сердце не спит,

Все по нем изнывая тоской!"

То вдруг слышится мне,- тот же голос поет,

С колокольчиком грустно звеня:

"Где-то старый мой друг? я боюсь,- он войдет

И, ласкаясь, обнимет меня!

Что за жизнь у меня! - И тесна и темна,

И скучна моя горница: дует в окно...

За окошком растет только вишня одна.

Да и та за промерзлым окном не видна

И, быть может, погибла давно..."

.....................................

Всякий согласится, что в этих трех образчиках индивидуальности поэта чувствуется с полною ясностью, что никто, кроме Полонского, не мог бы написать этих стихов,- и, однако, пусть кто-нибудь попробует определить, описать или рассказать эту индивидуальную особенность, которою они запечатлены! Можно, конечно, указать разные признаки, как-то: соединение изящных образов и звуков с самыми прозаическими представлениями; например, в первом стихотворении "рогожа кибитки", а в последнем "дует ветер в окно"; затем - смелая простота выражений, как во втором примере "я влюблен"; далее можно указать, что во всех этих стихотворениях выражаются полусонные, сумеречные, слегка бредовые ощущения.