Ефимов проскочил освещенный участок и углубился внутрь гаража. В помещении горела каждая пятая лампа. Машины тихо дремали в своих стойлах по обеим сторонам ангара, над которым расположился уютный скверик. Владельцы железных мустангов еще нежились под своими пуховыми одеялами, и Ефимов шел к своей цели, не опасаясь неожиданной встречи с лишним свидетелем.

Нужная ему машина стояла на своем месте, чистая, блестящая, комфортабельная. Ефимов осмотрелся, лег на спину и, перебирая лопатками, прополз под низкий кузов. Бомба была примагничена к днищу машины и включена. На черном корпусе мигнула крошечная лампочка. Ефимов выполз наружу и сел на корточки. Все шло слишком легко и гладко, и подполковнику это не нравилось.

Устроившись между машинами, он выжидал время. В восемь часов рассвело. В гараже выключили свет, значит, пришел сменщик ночного сторожа. Где-то заработал двигатель, ангар начал, просыпаться. В половине девятого по проходу началось активное движение, в гараже стоял гул работавших моторов, слышались мужские голоса. Ефимов поднялся в полный рост, взял ящик с инструментами и вышел в проход. Когда он добрался до ворот, то увидел, как сторож что-то доказывает уборщице, а та размахивает пустым ведром и кудахчет ему в ответ визгливым голоском.

Ефимов ускорил шаг и вышел на улицу, словно был невидимкой. Такая беспечность окружающих его беспокоила. Но он понимал, что этим людям не о чем волноваться. За историю существования знаменитой высотки, кроме наглых цыган, никто не решался идти на грабежи и разбои. Местные обыватели привыкли к покою и тихому однообразию. К тому же в доме жили многие высокие чины из отставников бывшего НКВД.

Ефимов пересек двор и зашел в дом напротив ворот. Кодовые замки были сломаны в большинстве подъездов, и никого такие мелочи не интересовали.

Ефимов поднялся на четвертый этаж и разложил на подоконнике инструменты, изображая сантехника, которого интересует отопительная батарея.

Стрелки приближались к девяти часам. Как хорошо иметь дело с пунктуальными людьми. Он смотрел в окно, наблюдая за каждым входившим в гараж мужчиной. Он не видел лица жертвы и понимал, что уже не увидит, если только его портрет не поместят в газетах.

Этажом выше открылась дверь квартиры. Ефимов взял газовый ключ и пару раз ударил им по трубе. Но даже этим он не привлек к себе внимания, жилец уехал вниз на лифте.

Ровно в девять подполковник достал из кармана черную коробочку, выдернул из нее антенну и перевел тумблер с «OFF» на «ON». На дистанционном управлении загорелся зеленый огонек, Ефимов положил палец на красную кнопку и не отрывал взгляда от гаражных ворот. Напряжение росло с невероятной силой.

Руки занемели, сжимая черную коробку бульдожьей хваткой. В эту секунду он уже не мог отступить, даже если на него набросились бы оперативники. Все произошло в долю секунды. Из ворот выскочил темно-синий «мерседес», Ефимов нажал кнопку, и тут же раздался оглушительный взрыв. Где-то посыпались стекла. Подполковник бросился на пол и замер. В течение минуты он не в силах был пошевелиться, пачкая лицо о грязный кафель. Захлопали двери, заработал лифт, послышались крики, собиралась толпа, кто-то тащил шланг из гаража, включили воду. Несколько зевак попали под шальную струю воды.

Ефимов сунул дистанционное управление под батарею, поднялся, взял свой чемоданчик и спустился. В сторону пожара он смотреть не мог, и он был единственным человеком, который выходил из арки, а не вбегал во двор.

Ефимов торопился, через полчаса у него оперативка, которую он должен проводить сам, а ему необходимо успеть переодеться и вымыть голову.

Ефимов не позволял себе опаздывать. Дисциплина есть дисциплина.

* * *

Несколько лет назад прошла эпидемия убийств сотрудников Комитета госбезопасности.