– Спи‑спи, сон лучшее лекарство, – сказала Лариса.

«Есть же еще хорошие люди на земле», – подумала Ирина, закрывая глаза. Сон тут же навалился на нее. Она вдруг увидела себя маленькой девочкой в ситцевом платьице, качающейся на качелях. Вверх‑вниз, вверх‑вниз. И мгновенное ощущение невесомости, от которого захватывает дух.

Неожиданно раздался звук бьющегося стекла. Во сне Ирина подумала, что ей показалось, но в следующее мгновение в подсознании родилось острое ощущение опасности. Она открыла глаза и увидела Ларису, которая ползла на четвереньках от окна.

– Что это? – испуганно спросила Ирина.

– На пол! На пол! – сказала Лариса почему‑то шепотом.

Ирина осторожно, стараясь не задеть раненое плечо, в одеяле спустилась на пол. Лариса отползла в угол, где стоял большой металлический ящик, открыла дверцу, достала охотничье ружье, переломила его и принялась заряжать.

– Что это? – повторила Ирина тоже шепотом.

– Что, что, стреляли. Ничего, сейчас мы их пригладим картечью, неповадно будет, – пообещала Лариса. Зарядив ружье, она поднялась и осторожно приблизилась к оконному проему. – Ты лежи, не бойся, – сказала она.

– Это мои. Тс, которые за мной, – пролепетала Ирина.

– Твои, не твои. Какая разница? – Лариса ударом ствола выбила осколки оконного стекла и произвела два выстрела, от которых Ирина тут же оглохла.

Закрыв голову руками, она лежала на полу и думала о том, что зря не поскакала вместе с Айгазом в поселок. Коньячный спирт разжижил ей мозги, да еще хозяйка с ее уверенностью – «дом стороной обойдут». Как же, обойдут! Сейчас ползай тут по полу! Дом, конечно, каменный, двери толстые, засовы прочные, и Лариса, судя по всему, не из робкого десятка, но ведь бандиты тоже не кисейные барышни. У них и автоматы, и гранаты...

Лариса тем временем перезаряжала ружье.

– Эй вы, ублюдки! Уходите по‑доброму! – крикнула она звонко. – Не то мы вас всех тут положим!

В ответ – тишина. Никто не выдвигал никаких требований, не просил выдать Ирину. А может, это всего лишь случайный выстрел, шальная пуля, разбившая окно?

Лариса метнулась к другому окну. Осторожно выглянула. В лесу было тихо – ни шевеления веток, ни хруста сучьев.

– Что делать‑то? – спросила Ирина осипшим голосом.

– Погоди делать, – покачала головой Лариса. – Если по твою душу – проявятся.

– А говорила – не придут.

– Не паши это, пришлые. Наши не тронут. Прошло минуты три, но было все так же тихо.

Распуганные выстрелами птицы вновь расселись по веткам и запели на разные лады.

– Ладно, дальше спи, кто‑то нечаянно пальнул, – сказала Лариса, опуская ружье.

– Тут, кажется, у вас заснешь, – вздохнула Ирина.

Лариса направилась к металлическому шкафу, чтобы водворить ружье на место, и тут длинная автоматная очередь прошла по окнам. Рассыпались стекла, зеркало, от платяного шкафа брызнули в разные стороны крепкие щепки. Очередь не отзвучала до конца, а женщины уже лежали на полу.

– Жива? – крикнула Лариса.

– Жива вроде, – произнесла Ирина, чувствуя, как внутри все противно и мелко дрожит.

– Все‑таки по твою душу, – с этими словами Лариса выставила ружье в окно и вновь дважды выстрелила.

4

Вэн сидел в складном шезлонге, поставленном прямо посреди леса. Рядом переминались с ноги на ногу два телохранителя‑здоровяка. Чуть поодаль, в кустах, лежал мертвый бородач, который не попал в Ирину на озере.