|
А громче всех хлопал почетный гость — правитель соседней страны Алмании. Он чуть не прослезился, глядя на дочку в человеческом обличье при свете дня. Пусть минуло немало недель с последнего обращения, Его величество никак не мог нарадоваться победе над проклятьем. Не огорчала его даже временная непопулярность в родной стране. Народ не пришел в восторг, узнав, что император годами стыдился дочки-оборотня. Но папенька прилюдно попросил у нее прощения, и жители немного смягчились.
Супруга императора вела себя сдержаннее, хотя и не прятала довольную улыбку. А вот на лицах младших дочек безоблачного счастья не наблюдалась. Афелия и Брианна немного завидовали сестре. Мол, даже с рогами мужа-императора отхватила. Лизетта, то бишь, Ее императорское величество Ромина Пенетьери, делала вид, что не замечает кислых лиц сестер. Наслаждалась моментом. И праздником. Они с Габриэлем устроились на тронах, тем самым дав сигнал к началу представления. Первыми на середину зала выбежали танцовщицы, чтобы изобразить пургу. — Хочу такой же наряд, — шепнула Огонёк, сидевшая у ног Ромины. — Сошьем, — пообещала та торопливо. Она выполняла любое желание маленькой колдуньи, зная, что девочка тоскует по лесу. С каждым днём всё меньше и меньше, ведь дел у нее было по горло: и уроки, призванные помочь научиться жить среди людей, и занятия в школе чародеек Дины, где девочка сама выступала в роли учителя. И всё же время от времени она грустила и замыкалась в себе. Габриэль уверял, что это пройдет, ведь в целом Огоньку нравится в эндорской столице, но Ромина беспокоилась и делала всё, чтобы порадовать малышку. — Огонёк, — шепнула она. — Майло устраивает детский праздник в лесу. Пойдешь? Та радостно закивала. — Магию пополню! И с горки покатаюсь! Внук ведьмы Клотильды хоть и превратился вновь в человека, предпочёл городской жизни лесную. Мол, там ему привычнее. Да и за зверьем присматривать надо, заботиться об их нуждах и от охотников защищать. Маги-то лесные только свою живность защищают — магическую, а о простой подумать некому. Уж он-то знает. Сам в волчьей шкуре много лет проходил. Звери дикие хоть и страшны бывают, но не в каждой ситуации способны за себя постоять. А он — Майло — теперь посредник между ними и людьми. Ромина вновь поймала взгляд отца и улыбнулась в ответ. Беззаботно и искренне. Сегодня впервые за четыре месяца она чувствовала себя по-настоящему счастливой и свободной. Гора свалилась с плеч. Нет, целых две горы. Ночью неожиданно явилась ведьма Клотильда. Бывшая воспитанница встрече не обрадовалась, но она вышла познавательной и полезной. «Дурочка ты, Ромина, — объявила Клотильда прямо. — Всё сбылось: и проклятья нет, и муж хороший достался, и богатство с целой империей в придачу. А ты всё брови хмуришь. Ходишь недовольная. Думаешь, император твой не замечает?» «Муж, — протянула Ромина раздраженно, не собираясь откровенничать со старой каргой, но вдруг выпалила: — Это ты во всем виновата! Всё не по-настоящему! Габриэль остался со мной из жалости! И вообще… вообще, — она покраснела, как варенный рак. — Если бы мы провели первую супружескую ночь вместе, проклятье еще бы тогда снялось. И всё. Он бы больше на меня и не взглянул. А я… я…» Слёзы едва не брызнули из глаз. Да только во сне разве плачут? «Я бы навсегда его потеряла», — закончила Ромина мысль и закусила губу. Вот и призналась в главной печали. И кому? Треклятой ведьме! Хотя с кем еще откровенничать о наболевшем? Огонёк ребенок, а Дина не поймет… «Дурочка ты, — повторила Клотильда. — Ничего бы первая ночь не изменила. Ты всерьез думаешь, что проклятье помогла снять близость между вами? Нет, и еще раз нет. |
