Брызнула кровь. Он слизнул ее языком.
– Не беспокойся. Я сам разберусь и с На-Ки, и с белой женщиной.
Женщина Грез хитро улыбнулась.
– Она тебе нравится.
– Это смешно. Она же белая.
– Видно, таково будущее нашего народа. В жилах наших потомков будет течь кровь разных народов, и белокожих, и краснокожих. Еще твоя бабушка – Господи, упокой ее душу – говорила об этом. – Женщина Грез перекрестилась и поднесла к губам распятие.
Ворон растерянно смотрел на сломанную стрелу, понимая, что нет смысла в таком настроении пытаться починить ее.
– Говори прямо, что ты хочешь сказать. У меня сегодня много дел.
– Я хочу сказать, что ты должен либо отпустить эту женщину, либо сделать ее своей. В такое трудное время нельзя настраивать против себя соплеменников. Меня не проведешь. Я-то знаю, куда клонит На-Ки со всеми своими подарками, выпивкой, теплыми одеялами и шелками. Но далеко не все видят его насквозь, как я.
– Ну и дураки.
– Возможно. Но многие просто хотят жить по старинке. Им лень думать головой, и потому они слушают На-Ки. И верят, что если мы объединимся с французами, то нас не прогонят с наших земель, что мы останемся жить здесь, как жили наши предки тысячи лет. – Она пожала плечами.
Ворон искоса взглянул на мать.
– Ты сказала, что я должен отпустить ее или сделать своей. Что ты имела в виду?
– Я тебе скажу. Женись на ней. И она родит тебе сыновей и дочерей, которые смогут преодолеть все беды нашего времени. Им удастся изменить то, что мы не в силах изменить. – Она в умилении сложила руки на груди. – Они будут полукровками. В них будет течь и кровь наших предков. Они будут сильными. Они выживут, Ворон.
– Жениться на ней? – Ворон захохотал. Ну уж нет! Он никогда не женится на белокожей женщине. Скорее всего он вообще не женится. Он станет вождем и будет служить своему народу. У него не будет времени на всякие глупости.
– Мне не нужна жена! – отрезал он.
– Да? Жена – это как раз то, что тебе нужно. Когда у человека есть жена и малыш в люльке, он начинает понимать, в чем смысл жизни. Только женатый мужчина, который видел, как в мир приходит его ребенок, плоть от плоти его, имеет право называться мужчиной.
– Я никогда не женюсь на белой женщине. Подумай, что ты говоришь! И никогда больше не заводи разговор со мной об этом.
Женщина Грез раздраженно повела рукой.
– Ты такой же упрямый, как твой отец. Когда только ты поймешь, что нужно прислушиваться к тому, что приходит к нам в видениях?
– У меня не бывает видений.
Женщина Грез улыбнулась и покачала головой.
– Зато у меня бывают. Ладно, занимайся своими делами, сынок. Ты, конечно, можешь обманывать сам себя, но ты не можешь обмануть женщину, которая тебя родила.
– Раз уж ты тут, – сказал Ворон, пользуясь моментом, чтобы сменить тему, – я хочу поговорить с тобой совсем о другом, мама.
Он встал на ноги. Мать подошла к нему поближе и ласково заглянула в глаза. Ворон был рослым мужчиной, мать едва была сыну по плечо.
– Да, я слушаю тебя, сынок.
– Я имею в виду Таандэ.
– Таандэ?
– Да.
Ворон сразу понял по озорному огоньку, заблестевшему в глазах матери, что она прекрасно понимает, о чем идет речь.
– Я видел вас вместе вчера вечером.
– И что же ты видел?
– Таандэ обнимал тебя, и ты обнимала его. Вы целовались. Это видели и другие.
Женщина Грез улыбнулась.
– Ты только что сказал мне, что ты – взрослый мужчина. |