– И это все из-за земли?

Щеки Кемпбелла заполыхали.

– Я пытался восстановить то, что потеряла моя семья. Я никогда не думал, что будет причинен вред Фионе или…

– Ой, ради Бога! – перебила бормотания Кемпбелла Лусинда. – Будь же мужчиной, ну хотя бы раз в жизни!

Кемпбелл густо покраснел.

– Ты настоящая гадюка. Я хотел бы никогда с тобой не встречаться. – Он повернулся к Джеку: – Я должен принести тебе и леди Кинкейд извинения.

– Ты должен им не только извинения, – многозначительно проговорила Лусинда.

Кемпбелл замер.

– Ты задолжал им жизнь Каллума.

Александр сжал кулаки и устремил взгляд на Кемпбелла.

– Ты… ты убил Каллума?

Кемпбелл медленно опустился в кресло.

– Нет. Но я видел…

Грегор сделал шаг вперед, но Александр поймал его за руку.

– Нет, оставим это констеблю. И без того было много кровопролития.

– Прошу тебя, Грегор, – тихо добавила Фиона. – Хотя бы ради Каллума. Он был бы против того, чтобы ты запачкал руки.

Повернувшись, Грегор отошел, глядя невидящими глазами в окно. Послышался мощный раскат грома. Хэмиш дернул за петлю на шее кучера.

– Я могу теперь оттащить этого прохиндея отсюда?

– Да, – подтвердил Джек. – И проследи, чтобы он не развязался.

Хэмиш бесцеремонно затолкал голову громилы в мешок, снова завязал веревку и пнул в мешок ногой, когда мужчина стал брыкаться.

Мешок успокоился, и Хэмиш взвалил его на плечо.

– Я подвешу его в конюшне и буду охранять его с помощью вил. Если он только чихнет, я его проткну вилами.

Александр одобрительно хмыкнул.

– Так что я отправляюсь на конюшню. Лорд Александр, присматривайте за этой. – Хэмиш бросил полный отвращения взгляд на Лусинду. – Она самая гадкая в этой своре. – С этими словами он покинул комнату.

Джек смотрел на Лусинду, и его подмывало причинить ей такую же боль, какую она причинила Фионе.

– Ну что? – презрительно скривила рот Лусинда. – Вы отправите меня в суд? Если вы это сделаете, будет большой скандал, и твоя супруга дорого заплатит.

Ладони Джека сжались сами собой в кулаки. Господи, он многое отдал бы за…

Рука Фионы прикоснулась к его руке, ее пальцы были теплыми и мягкими. Он взглянул на нее, и его гнев слегка остыл. Джек повернулся к Лусинде:

– Мы намерены передать тебя магистрату, и пусть свершится правосудие.

Ее улыбка погасла.

– Будет много сплетен.

Джек пожал плечами:

– Их всегда много, когда дело касается Маклейнов. Кроме того, меня и моей жены не будет в Лондоне и некому будет выслушивать все эти сплетни. Мы переезжаем в Шотландию, чтобы наш ребенок воспитывался в семье Фионы.

Глаза у Фионы округлились.

– Но ведь ты так любишь Лондон!

– Ты принадлежишь этим местам, моя любовь. А я принадлежу тем, что и ты. Отныне и навсегда. – Улыбнувшись, он обнял ее. – А вообще мы должны поговорить о нашем новом доме.

Она обняла его за шею.

– Новом доме?

– Ты ведь не думаешь, что мы будем жить с твоими братьями, правда же? – Джек посмотрел на братьев. – Не подразумеваю никаких оскорблений.

– Принимаю объяснение, – добродушно сказал Александр. – Для нас самих едва хватает места.

– Да, – поддержал его Грегор. – Дом мал даже для нас.

– Я бы предпочел, чтобы у меня не путались под ногами мои племянники и племянницы, – сказал Хью.