Решив откликнуться на письмо городского совета Белы, она безоглядно покинула дом и отправилась в путь, Так и сейчас – Магьер думала уже только о том, что им предстоит. Возвращение домой придется отложить.

– «Мы»… – отозвался Лисил с тихим смешком, от которого Магьер стало не по себе. – Вот еще одна тайна, которую надо раскрыть. И я, кажется, теперь знаю, в чем тут загвоздка.

Он взглянул на Магьер так печально, словно у нее был секрет, который он разгадал. Магьер замерла, похолодев от страха.

Лисил протянул вперед левую руку. На запястье отчетливо белели шрамы – следы от ее зубов. Магьер оттолкнула его руку, поспешно отодвинулась к стене.

– Вот почему ты держалась со мной так отчужденно, – с горьким упреком проговорил он.

– Лисил, сейчас не время… – предостерегающе начала она.

– Я ведь уже говорил, что меня не так‑то легко убить!

Кровь бросилась в лицо Магьер, в памяти замелькали непрошеные картины. Вновь она ощутила, как ее зубы погружаются в теплую упругую плоть Лисила, снова жадно глотала его желанную кровь, и никто‑больше не был ей сейчас нужен – только он, только его кровь…

– Еще как легко! – не сдержавшись, крикнула она. – Этого ты от меня не дождешься, понял?!

Лисил отшатнулся опешив.

– О чем ты… – начал он, но Магьер его перебила:

– Никто из нас до конца не знает, что я такое. Вот сейчас ты со мной, рядом, и мне хорошо, но когда ты… Всякий раз, когда ты пытаешься пойти дальше, все становится так зыбко, опасно и…

– И – что? – оборвал ее Лисил. – Теперь твоя очередь о чем‑то умалчивать? Почему…

– Потому что я могу тебя убить! – в бешенстве прошипела Магьер. – И что хуже всего – ты мне это позволишь!

Ей хотелось влепить ему пощечину, побоями исцелить его от слепоты, которая едва не стоила ему жизни. Хватит недомолвок! Сегодня она покончит со всем этим – раз и навсегда.

– В ту ночь, когда ты вынес меня, умиравшую, из пакгауза, ты не задумываясь разрезал себе запястье и напоил меня своей кровью. Если бы Бренден тогда не оттащил тебя, ты сам нипочем не ушел бы и я выпила бы всю твою кровь до капли, а утром пришла бы в себя и увидела, что ты мертв. Тебе‑то самому такое и в голову не пришло. Не отпирайся, я же вижу, что не пришло! Вот как легко убить тебя, Лисил, и ты сам допустил бы, чтоб я тебя убила.

Магьер больше не могла на него смотреть. Во рту у нее стоял памятный привкус его крови, голову туманил жаркий гнев, и сквозь этот туман все сильней пробивалась горечь необратимой потери.

Лисил опустился перед ней на колено, подался к ней.

– Никто из нас не знал той ночью, что происходит, – сказал он, – ни я, ни тем более ты. Да и как могли мы это знать? Но теперь уже все позади, и мы больше уже не те, что были прежде.

Он коснулся ладонью ее щеки, и Магьер, как ни хотелось ей отшатнуться, подавила это желание, потому что не могла причинить ему новой боли.

– Я прожил три жизни, – продолжал Лисил. – Первую – на севере, в родных краях, когда вокруг были только ложь и смерть. Вторую – когда бродил с Мальцом по чужим краям. Третью – когда встретил тебя – благодаря Мальцу, и с тех пор мы бродили уже вместе, дурача легковерных крестьян. Сейчас начинается моя четвертая жизнь, а суть всякой жизни – в том, чтобы просто жить. И я повторяю – меня не так‑то легко убить. Ты меня не убьешь.

С этими словами он обхватил ладонями лицо Магьер и, прежде чем она успела остановить его, прильнул пересохшими губами к ее губам.

Магьер содрогнулась, невольно припомнив ту злосчастную ночь, но сейчас на ее губах уже не было привкуса крови.