Сар‑Моэн привычно разодрал ткань мира, выпрыгнув прямо в море.

– Бумп! – успел булькнуть он, прежде чем с макушкой скрылся под покрытой крупной рябью поверхностью. Через несколько мгновений в десяти саженях от корабля вверх взметнулся фонтан воды, а по сторонам пошли кольцевые волны. Покрытая похожими на пальцы отростками голова демона поднялась над поверхностью моря на довольно значительную высоту – да и размерами она казалась намного больше обычной. Гигантские руки Сар‑Моэна, все шесть, заколотили по воде с такой силой и частотой, словно демон боялся утонуть и впал в панику.

– Атакуй вон те корабли! Утопи их! – скомандовал Сорген. Демон обратил на колдуна взор своих глаз, росших на голове гроздьями. Они имели цвет волн, плескавшихся чуть ниже, и, кажется, смотрели с укоризной… Должно быть, вода не была любимой средой обитания Сар‑Моэна. Тем не менее, он послушно отправился исполнять приказ. Одному из дружественных кораблей пришлось срочно менять курс, чтобы не столкнуться с целеустремленным демоном, который по пути рос все больше и больше. Скоро он возвышался над поверхностью уже на десяток‑полтора саженей. Вода стекала с уродливого тела ручьями, руки летали в воздухе, как весла. Каждый шаг демона, тяжелый и медлительный, отдавался в дно корабля: мачты дрожали, паруса хлопали. Через некоторое время на море появились крупные волны: все вокруг содрогнулось так сильно, что корабли закачались, а люди у них на палубе с криком полетели кувырком. Сорген успел вцепиться в борт. Он недоуменно поглядел на демона, но тот сам выглядел удивленным. Медленно завалившись на спину, Сар‑Моэн рухнул в воду и снова скрылся в ней с головой. Здоровенная волна, поднятая его падением, пошла в сторону флота южан и как следует потрепала их корабли, болтавшиеся на ней, как игрушечные.

Издав полный ярости крик, Сорген всмотрелся во вражеские суда, пытаясь обнаружить там мага за работой. Однако крик его тут же сделался удивленным: один из вражеских барков накренился назад и тонул. Корма его исчезла, превратившись в щепки, последняя мачта медленно падала, увлекая за собой снасти и паруса. За ним, как грозные клыки, скалились черные рифы, выросшие вдруг посреди моря. Будто остатки пищи, несколько кораблей застряли между ними; две баркентины, проткнутые насквозь, казались дохлыми рыбинами со встопорщившимися белыми плавниками. Полдюжины кораблей закладывали резкие виражи или погружались, а над морем пронесся протяжный рокот, глухой стон и прерывистый скрежет ломавшегося дерева.

И все же, передовые корабли во главе с голубой шхуной не пострадали и продолжили двигаться наперерез флоту Черных, как ни в чем ни бывало. До них оставалась пара льюмилов; скорость врага была явно выше, и адмиральский корабль уже выходил на траверз "Благочестивых намерений". В этом отряде Сорген насчитал ровно десять судов; сзади еще несколько, но не больше десятка, либо подбирали тонущих людей, либо стояли на месте, не собираясь тонуть – видно, заделывали пробоины. Еще три больших корабля на полных парусах обогнули рифы и теперь ворочали курсом на противника.

– На счету Хейлы десяток кораблей… Неплохо, но мало, – прошептал Сорген и добавил, еще тише. – Теперь пора мне.

Обернувшись, он крикнул Грималу:

– Готовьтесь к абордажу! Передай Рогезу приказ следить за баллистами на вражеских кораблях!

Пошевелив плечами, чтобы почувствовать тяжесть доспехов, Сорген забрался на перила и с них прыгнул в море… Вернее, он прыгнул в воздух и легко поплыл в нем, будто подхваченный ветром. Плащ хлопнул и забился на ветру, потому что с самого начала Сорген набрал скорость и понесся вперед. Он выставил перед собой треугольный щит и вознес меч, будто собирался разрубить вражеские суда на куски одним Вальдевулом.