– Ты говорила, – улыбнулся он, – что это приносит счастье.

– Он… тебе на шею не влезет, – плаксиво сказала она. – Вильбанд, я не хочу… ты погибнешь, а я уже не могу…

Он осторожно снял серебряное кольцо, попробовал повесить на грудь. Безуспешно. В том, что касалось шеи, она была права.

– Лучше уж не надо, – буркнул Дебрен. И пояснил: – Это будет походить на амулет. А амулеты привлекают внимание. Посмотри правде в глаза: если мы хотим победить, Беббельс должен отнестись к нему не совсем серьезно.

– Не мы, – поправил его Вильбанд. И повесил трехлучевое кольцо на винт для натяжения арбалета точно перед двигателем. – Я. Это мой замок и моя жена.

– А моя приятельница. И не я ее люблю, – добавил Дебрен. – Если ты позволишь себя прикончить, некому будет ей твою любовь заменить. Так, может, выслушаешь мой план? Не бойся, в нем предусмотрено, что ты будешь драться. Только мы чуточку тебе поможем.

* * *

Беббельс приехал еще засветло. Дебрен счел это добрым знаком, хоть и не стал делать далеко идущие выводы. Заплутавший луч несколько раз сверкнул на клинке, висевшем у бедра. Беббельс высмотрел между зубцами стены фигуру Дебрена сразу, как только выехал из-за деревьев. Ночью было бы трудней, но и сейчас легко не будет.

Профессиональный убийца недочеловеков и чудовищ. Настоящий, из плоти и крови, в стальной кольчуге. Машина, предназначенная уничтожать. Мальчишкой Дебрен постоянно играл в чудовищ и их истребителей, но, будучи невысоким и не очень сильным, как правило, исполнял роль чудовища. Никогда б не подумал, что та же роль достанется ему в реальной жизни.

И вот сейчас профессиональный изничтожитель чудовищ медленно взбирался по горной дороге, чтобы убить его. Удивительно порой складываются человеческие судьбы. Настоящий, живой подлюдчик. С обнаженным, готовым к бою мечом, который – если верить молве народной – мог запросто заменить щит, остановить не только стрелу, но даже болт. В россказнях должно было содержаться какое-то зерно правды, потому что, хотя перед Беббельсом возвышался каменный замок, где было не меньше десятка удобных позиций для стрелка, его собственный арбалет беззаботно покачивался у седла.

Дебрен приподнялся на цыпочки, высунувшись на мгновение почти до пупка. Затем, изображая испуг, резко отскочил под защиту зубца. Невидимый снизу, он быстро стащил кафтан, привязал к концу лежащей рядом веревки. В тот момент, когда Курделия дернула за другой конец, он уже протискивал голову сквозь тесноватую горловину мисюры. Стоял он, широко расставив ноги, что сделало его на добрую стопу ниже ростом, и – уже с прикрытой кольчугой грудью – вновь показался Беббельсу.

– Поворачивай! – не слишком громко крикнул он, даже не стараясь скрыть страх. – Я знаю чары!

К счастью, Беббельс был близко. Правда, от ворот его отделяла целая петля дороги вокруг замка, но от Дебрена расстояние было гораздо меньше. Он видел все, что надо, и слышал все, что должен был услышать.

– Ну так наколдуй себе гроб! – сверкнул зубами оберподлюдчик города Кольбанца. – Я тебя предупреждал, лелонец! Сам напросился. Беббельса не обманешь!

Сзади затарахтели колеса. Негромко. Вильбанд прислушался к советам – двинулся очень медленно. Все еще было более или менее светло, и слух не играл такой роли, как в сумерках. А Беббельс наверняка ничего не делал с ушами, не проводил долговременных процедур с эликсирами… На это у него не было времени. Его конь был весь в пене. Вероятно, он предпочел бы привезти сюда хозяина в полночь спокойным, не таким убийственным аллюром. К счастью, не кони управляют седоками.

– Вильбанд женился на графине.

Ветра не было, лес был пуст и тих.