Затем они миновали группу, где в этот момент рыжий ангел-капрал «подтягивал» растяпу ангела-новобранца, пырял его кулаком в живот и орал:
— Чего ушами-то хлопаешь, свинья вифлеемская? Разве так кричат «аллилуйя»? Что у тебя — кнедлики во рту, что ли?.. Хотел бы я знать, какой осел впустил тебя, скотину серую, в рай… Попробуй у меня еще раз крикнуть «хахлихлуйя»! Что, мерзавец, ты и в раю сопеть носом собираешься?.. Ну-ка, повтори еще раз, дубина кедро-ливанская!
Автомобиль отъехал уже довольно далеко, но все еще слышно было, как простуженный ангел-новобранец, хлюпая носом, надрывался: «Хахлихлуйя!», а ангел-капрал неистово орал на него: «Не так, не так, корова иорданская, а «а-ли-луй-я, а-ли-луй-я! Понимаешь?»
Потом Биглер увидел ослепительный свет над одним зданием, таким большим, как Мариинская казарма в Будейовицах; над зданием парили два аэроплана, один справа, другой слева, а посредине между ними тянулась огромная полотняная вывеска с исполинскими буквами:
БОЖЬЯ ГЛАВНАЯ КВАРТИРА
Два ангела в форме полевых жандармов вытащили генерала Биглера из автомобиля, схватили его за шиворот и повели во второй этаж.
— Ведите себя прилично перед господом-богом,— сказали они ему еще наверху перед самой дверью и втолкнули его в зал.
Посреди зала, где на стенах висели фотографии Франца-Иосифа, Вильгельма, эрцгерцога Карла, убитого Франца-Фердинанда, эрцгерцога Фридриха, генерала Виктора Данкля и начальника генерального штаба Конрада фон-Гецендорфа, стоял сам господь-бог.
— Кадет Биглер, — с ударением сказал господь-бог, — вы меня не узнаете? Я ваш бывший капитан Сагнер из 11-й роты.
Биглер оцепенел от ужаса.
— Кадет Биглер, — снова возвысил голос господь-бог, — по какому праву вы присвоили себе чин генерал-майора? По какому праву, вы, кадет Биглер, проехали на штабном автомобиле по шоссе между неприятельскими позициями?
— Честь имею доложить…
— Молчать, когда с вами говорит господь-бог!
— Честь имею доложить, — еще раз попытался начата
Биглер.
— Ах, так вы не желаете молчать? — рявкнул господь-бог, открыл дверь и позвал: — Эй, кто там? Позвать сюда двух ангелов.
Вошли два ангела с винтовками через левое крыло, и Биглер узнал в них Матушича и Бацера. А из уст господа-бога раздался голос:
— Снесите его в сортир!
И кадет Биглер провалился куда-то в невероятную вонь…
Возле спавшего кадета Биглера сидели Матушич и денщик капитана Сагнера Бацер, все еще игравшие в дурачки.
— Ну и воняет от него, как от падали, — заметил Бацер, с интересом наблюдая, как ворочался во сне спавший кадет. — Он, наверное, того…
— Что ж, это с каждым может случиться, — философски отозвался Матушич. — Оставь его в покое, все равно ты его не переделаешь! Сдавай-ка лучше карты.
Над Будапештом видно было светлое облако, и по Дунаю во все стороны скользил луч прожектора.
Кадету Биглеру снилось уже что-то другое, ибо он пробормотал во сне:
— Передайте моей доблестной армии, что она сотворила себе в моем сердце нетленный памятник любви и благодарности.
Так как после этих слов он снова начал ворочаться, Бацеру так ударило в нос, что он даже сплюнул и заметил:
— Воняет, как золотарь, как настоящий золотарь!
А кадет Биглер ворочался все сильнее и сильнее, ибо его новый сон был крайне фантастичен, Ему снилось, будто он защищал Линц в войне за австрийское наследство. Он видел редуты, ретраншементы и палисады, тянувшиеся вокруг города. Его штаб-квартира превратилась в огромный госпиталь. Всюду валялись больные, держась за живот. |