— Черт, — пробормотала Соренза, увидев, что ее блузка прилипла к телу и просвечивает насквозь.

Николас обнял ее, мокрую, дрожащую от холода и внутреннего озноба, и спросил:

— Ну что во мне такого особенного, что я всегда приношу с собой гром и молнию?

Это было сказано явно в шутку. Но Соренза могла дать на это вполне серьезный ответ. Однако решила подождать с ним до тех пор, пока такси не затормозит перед ее домом и они не войдут в квартиру…

Явно почуяв неладное, Николас взял Сорензу за плечи, едва они переступили порог, и, пристально глядя ей в глаза, спросил глубоким грудным голосом:

— Ну, что случилось? Предполагалось, что это будет великим радостным воссоединением, а не драмой.

Соренза задрожала, не зная, с чего начать.

— Ты действительно думал обо мне? — затаив дыхание, произнесла она.

— Конечно. — Он посмотрел на нее своими удивительными серо-зелеными глазами. — Но если бы я раньше увидел тебя в этой мокрой блузке, то мне пришлось бы гораздо тяжелее.

Николас дотронулся до ее подбородка и поцеловал в кончик носа.

— Ну, давай выкладывай, — потребовал он.

Никаких обвинений. Надо просто спросить.

— Я видела тебя в выпуске новостей! — неожиданно для себя выпалила Соренза.

— Что?

Николас собирался услышать что угодно, но только не это.

— В выпуске новостей, — повторила она. — Показывали, как ты помогаешь вытаскивать какого-то старика из-под развалин дома.

— Да если бы я знал, — усмехнулся он, — то послал бы тебе воздушный поцелуй!

Его слова взбесили Сорензу.

— Ты и так занялся потом чем-то вроде этого. — Она подняла брови, вопросительно глядя на явно обескураженного Николаса.

— Чем-то вроде этого? — озадаченно повторил он.

— Чем-то вроде поцелуев, — процедила она.

— Соренза, прости меня, но я правда не понимаю, что ты имеешь в виду.

Интересно, это плохой или хороший знак? — размышляла Соренза, когда Николас, нахмурив брови, спросил с нотками нетерпения в голосе:

— Мы можем ходить вокруг да около всю ночь. Лучше скажи прямо, что тебя беспокоит, и покончим с этим.

— Ты и твоя красотка! — выкрикнула она и мысленно обругала себя. Это было совсем не то, что она собиралась говорить.

Его взгляд посветлел.

— Ты хочешь сказать, что Кристи тоже попала в кадр? Да?

Значит, дебелую девицу зовут Кристи. Мерзкое имя, решила Соренза, хотя всего секунду назад ей так наверняка не казалось.

— Не просто в кадр, — отчеканила она. — Вы целовались.

Их взгляды встретились. И Соренза от досады закусила губу. Лицо Николаса было абсолютно непроницаемым.

— Почему ты назвала ее моей красоткой? — спросил он после долгого молчания, во время которого был слышен лишь стук дождя за окном.

— Ну, — Соренза как-то неопределенно повела плечами, отчего мокрая ткань блузки сильнее натянулась на груди. И это явно не укрылось от глаз Николаса. — Я видела вас на фотографии в газете, когда еще только начали говорить о свадьбе Марка и Мадлен. На снимке Кристи выглядела очень сексапильно и прижималась к тебе всем телом.

С минуту Николас всматривался в ее лицо и вдруг расхохотался, до предела смутив Сорензу и заставив ее почувствовать себя еще более несчастной.

— Да эта мерзавка прямо висла на тебе! — вскричала она.