– Ничего я не решала! Тогда я познакомилась со Штефаном. Ну и увлеклась… Мужик-то эффектный. Ухаживал красиво, подарки делал дорогие. Правда, была в нем какая-то гнильца, но этого я поначалу не разглядела. А потом из него такое дерьмо поперло, только успевай уворачиваться! Поганка высокородная! Запросы у него!.. Стюардесса для него слишком мелкая фигура – так, девочка на ночь! Он же наследник венгерских королей! – И Катерина вызывающе уточнила: – Родственничек твой… Наследник дегенератов и садистов! Было бы чем гордиться!

– Не все в нашем роду были садистами и дегенератами, – спокойно возразила я.

Катерина злобно расхохоталась:

– В вашем роду!.. Ты уже зачислила себя в семейство Батори?!

– Представь себе, – подтвердила я. – А что делать? Хочу, не хочу, я из их рода. Глупо и подло отказываться от своей даже дальней родни.

Катя хрустнула пальцами и сказала, уже глядя в сторону:

– Штефан тебя за это ненавидел. Он однажды напился и рассказал мне свою семейную драму. Как папашка собрался уходить к твоей матери, как жена его ножом ударила. Прямо на глазах сына, то бишь Штефана. Представляешь?! Наверное, он тогда немного и тронулся. Идея у него была маниакальная: устроить тебе «сладкую» жизнь. Вот он все и придумал. А я только немного подправила.

– Делиться не хотела?

– Да нет, что такое деньги? Деньги – фуфло. Мне за себя было обидно. Этот дерьмократ меня за человека не считал. Вот я его и причесала, как могла. – Катерина усмехнулась. – Видела бы ты его глаза, когда он понял, что я его отравила и он умирает! Никогда не забуду!

Катька снова фыркнула, как разозленная дикая кошка. Я провела ладонью по лбу, стирая то ли невысохшие дождевые капли, то ли проступивший холодный пот.

– А почему ты помогла мне избавиться от тела? – спросила я. – Ты же хотела, чтобы Штефана нашли в моей квартире! Все продумала, перетащила труп… Зачем было мне помогать?

Катя только пожала плечами, подумала и ответила:

– Не знаю. Говорю же, у меня к тебе отношение непростое. Неоднозначное. Приехала к тебе тогда ночью, чтобы уговорить вызвать милицию. А как увидела твою беспомощную морду… – Катерина тяжело вздохнула. – Черт знает что. Жалко стало!

– И на том спасибо, – заметила я не без сарказма. – Как благородно с твоей стороны!

Мы еще немного помолчали. Потом я задала последний интересующий меня вопрос:

– Значит, мою фотографию из альбома ты украла? Зачем? Чтобы подбросить Штефану?

– Ну да! Я ведь как думала? Труп найдут в твоем доме. Соседи подтвердят, что он не раз приходил к тебе. Ты, конечно, будешь все отрицать с пеной у рта, но против правды не попрешь! Осмотрят квартиру Штефана, найдут твою фотку в его книжке. Вот и доказывай, что это не ты ему подарила! Доказывай, что он не твой любовник!

– Он не мог быть моим любовником, – напомнила я. – Мы же родственники.

– Так милиция-то этого не знает, – ответила Катя. – Ты, кстати, тоже не знала. А кто тебе сказал?

Я сделала жест, означающий «какая разница?». Мне не хотелось делиться теперь уже с чужим человеком всеми перипетиями своей жизни и всеми переживаниями по их поводу.

– Что, не хочешь откровенничать с врагом? – догадалась Катерина с недоброй усмешкой. – Ну и топай отсюда.

– Я сейчас уйду. Только скажи, где та вещь, которую вы украли у Ираклия Андроновича?

Сказать, что Катя была изумлена, значит ничего не сказать.

– Ты и про Ираклия знаешь?

– Кать, это уже не важно.