Впервые в жизни он не смог сдержать улыбку.

Орион скрестил руки и оттопырил нижнюю губу:

– Вы сломали дом для кукол, масса Дейк.

– Но ты можешь построить новый, не так ли?

– Вы забираете куклу? – спросила Элли, сердито глядя на них.

Кара наконец подняла глаза. Она сжимала губы и смахивала слезы радости.

– Ты помнишь тот день, когда я дарила вам кукол? Тогда этот ребенок был со мной.

– Это наш ребенок, – заверил Дейк, хотя больше никто не пытался претендовать на эту собственность. – Правда.

Кара улыбнулась ему, а потом серьезно сказала детям:

– Мы везде искали его ...

– Вы должны лучше заботиться о детях, – заявила Элли. – Когда вы сделаете мне куклу, я уж ее ни за что не потеряю.

– Можешь быть уверена, что мы никогда больше не потеряем этого ребенка.

Дейк встал и помог Каре подняться на ноги. Клей был на удивление спокоен после ночи, проведенной с Минной, и нескольких часов в лесу.

– Я обещаю отныне лучше заботиться о нем, – поклялась Кара, поворачиваясь к Дейку. – А ты?

Он произнес свои слова для детей, но любовь, которая сияла в его глазах, была предназначена для нее одной.

– Я обещаю всегда заботиться о вас обоих.

Ничто не высыхает быстрее слезы.

ЭПИЛОГ

Риверглен, апрель 1868.

Нежный апрельский ветерок дул в открытое окно, лаская блестевшие от пота переплетенные тела двух любовников, лежавших на кровати в хозяйской спальне на втором этаже. Был полдень. В это время почти все фермеры находились в поле; они наблюдали за работниками или сами возделывали землю и смотрели, как плуги взрыхляют плодородную почву в долине реки Теннесси, готовя поля к севу.

Но только не Дейк Рид.

В этим минуты он выполнял самую чудесную в мире работу – занимался любовью со своей женой. Они обвенчались накануне Рождества, и он все еще не мог противостоять смеющимся голубым глазам своей жены и ее мимолетной улыбке. Дейк знал, что о них сплетничает вся прислуга в доме, но был не в состоянии бороться со своей страстью. В то утро он увидел, что Кара собирается залезть в приготовленную для нее ванну. Он запер за собой дверь, отнес жену на высокую кровать с пологом и уложил ее обнаженное и всегда соблазнительное тело на смятые простыни.

Но в эти минуты ее глаза не улыбались ему. Сейчас ее длинная, гибкая шея была изогнута, веки опущены. Она держалась руками за изголовье кровати, он встал на колени между ее ног и глубоко проник в нежное лоно. Прерывистое дыхание Кары перешло в крик, когда она крепче сжала ноги вокруг его талии и задержала его в этом сладком плену. Дейк потянулся руками к дразнящим бутонам ее сосков. Он ласкал их пальцами, и тело Кары содрогалось снова и снова. Она прогнулась, приподняв с кровати бедра и ягодицы, заставляя его проникнуть как можно глубже. Дейк закричал от страсти.

Он знал, что всего лишь несколько секунд, несколько биений сердца отделяют его от момента, когда он потеряет над собой контроль и его семя извергнется в ее чрево. Дейк скользнул ладонями по ее рукам и оторвал ее пальцы от изголовья. Он хотел, чтобы она обняла его за плечи и крепче прижалась к его груди, и она сделала так, как ему хотелось. Дейк выпрямил ноги, чтобы они коснулись задней спинки кровати. Упершись ногами в спинку вишневого дерева, он обхватил Кару за талию и снова вошел в нее. Ее тело пронзила сильная дрожь, и она пролепетала:

– Сейчас! Сейчас! О Господи, Дейк, сейчас!

Забыв обо всем на свете, Дейк снова и снова врывался в ее лоно, его толчки становились все сильнее, и вот они достиг ли вершины наслаждения: он наполнил ее собой, своим семенем.