Хэдли скромно хранил молчание.

— Послушайте, сэр, — отозвался Дик, — вы этот вопрос уже задавали. Тогда мы пытались ответить, а вы вообще от него отмахнулись. Так какое же?

— По моему скромному мнению, — сообщил доктор Фелл, — самое важное заключается в том, как Сэм Девилья провел последние шесть часов своей жизни.

Дик, ожидавший чего-нибудь совершенно необыкновенного, вытаращил на него глаза.

— Вы расстались с ним, — продолжал доктор Фелл, — вчера вечером, около одиннадцати. Хорошо. И обнаружили мертвым — только что умершим — нынче утром, приблизительно в двадцать минут шестого. Прекрасно! А что он делал в промежутке? Давайте посмотрим.

Доктор Фелл взобрался по двум каменным ступеням в маленький передний холл. Но в гостиную не пошел, по крайней мере в данный момент. Остановился, поворачиваясь с величавой медлительностью маневрирующего линкора и рассеянным, блуждающим взором оглядывая холл.

— Гостиная слева, — указал он. — Столовая направо, через коридор. Сзади кухня и буфетная. Я тут все осмотрел, пока утром ждал. Включая, кстати, электрический счетчик в буфетной. — Доктор Фелл встопорщил усы, потом обратился к Дику: — Когда вы уходили в одиннадцать, Девилья собирался улечься в постель?

— Да.

— И предположительно лег, — рассуждал доктор Фелл, — ибо лорд Эш заглянул сюда вскоре осведомиться о состоянии раненого и увидел, что во всем доме темно. Он ведь так вам сказал, правильно?

— Верно.

— Нынче утром я наверх не ходил. А сейчас стоит подняться.

Лестница была узкая, с массивным ограждением, с резкими поворотами под прямым углом. Она привела их на верхний этаж с низкими потолками. Там, под жарко нагретой гонтовой крышей, оказались две просторные спальни, крошечная спаленка позади и ванная. Признаки обитания обнаружились в передней спальне, прямо над гостиной.

Доктор Фелл толкнул плотно закрытую дверь со щеколдой, и створка со скрипом заскрежетала по голому полу. Два окна в скате крыши смотрели на дорогу, пропуская поздний дневной свет, которому тень березовой рощи напротив придавала грязновато-красный оттенок.

Комната была обставлена скупо, в полном соответствии с оштукатуренными белеными стенами. Односпальная кровать, комод с зеркалом, дубовый платяной шкаф, простой стул, пара ковриков на полу. Пахло затхлостью, несмотря на открытые окна; все кругом говорило о спешке и неаккуратности. В постели накануне кто-то спал; одеяло было отброшено, будто спавшему пришлось срочно вскочить.

О том же самом свидетельствовали и личные вещи — воротнички, предметы туалета, книги, крученый пояс от халата, — грудой сваленные в два больших чемодана, еще не совсем распакованные.

— Он здесь не собирался надолго устраиваться, — заметил доктор Фелл, тыча палкой. — Приготовился сорваться и бежать, как только цацки раздобудет. После достойного исполнения идеального плана. А вместо этого… Обождите секундочку!

За кроватью стояла на полу пепельница с двумя-тремя сигарными окурками. За ней высокий стакан с оставшимися каплями воды и крошечный пузырек. Проследив за внимательным взглядом доктора, Хэдли взял пузырек. В нем было несколько маленьких белых таблеток, и он понес его к окну, чтобы прочесть этикетку.

— Люминал, — сообщил суперинтендент. — Таблетки в четверть грана.

— Правильно, — подтвердил Дик. — Он вчера вечером упоминал, что захватил с собой люминал. Миддлсуорт ему велел принять четверть грана, если спина будет сильно болеть.