— На прошлой неделе я б ответил вам утвердительно, Станислав Петрович. Но в последние дни… в связи с трагедией… мамочки детей не отпускают от себя. А взрослые заняты. Страда, знаете ли. Август самая горячая пора для огородников. Мы с вами, Станислав Петрович, уже полчаса здесь бродим, а никого еще так и не встретили.

— Не встретили, — задумчиво согласился Гущин. Поднял к глазам телефон, набрал номер Мартынова, но тот оказался занят.

«Потом», — сказал себе майор. У него появилась идея попросить капитана провести осмотр вероятного места происшествия — по-тихой. Если учитывать все прежние выкладки и нынешние ответы Кнышева, убийца мог оказаться местным. Своим. Из тех, кто знает о пересыхающем в летнюю пору ручье, укромной раките и сигаретных «подвигах» Ларисы.

Спугнуть Водяного, показав, что круг сужается, никак нельзя! По Игнатово и Заборью, конечно, уже ходили ребята из следственной группы и опрашивали население, но это объяснимо: девушка жила в Заборье, пропала по дороге из Игнатово.

Но сыщик знал, что по статистике хотя бы одна жертва маньяка бывает с ним знакома. И если в случае с Водяным это Лариса… то напугать его никак нельзя! Нельзя показывать преступнику, что следствие подобралось вплотную к его логову.

В том, что его размышления верны, Гущин почти не сомневался. Последние пятнадцать минут он ощущал давно не испытываемый зуд под ребрами. Как будто становясь материальной интуиция скреблась когтями о ребра. Это состояние навевало Стасу смешное сравнение с подрагивающим в охотничьем азарте хвостом Зои Маргаритовны: словно бы какая-то струна внутри майора напрягалась и вибрировала, вызывая нервный зуд в подвздошье.

Незабываемое состояние! И этот нервный зуд никогда не подводил майора. Подвздошье начинало волноваться, когда Гущин нащупывал единственно верную нить в расследовании.

— Яков Валентинович, — обратился Стас к учителю, — вы не могли бы дать совет: как следственной группе незаметно подъехать к этому месту? Минуя Заборье это сделать можно?

Кнышев помотал головой:

— Нет, я вам уже говорил. На машине здесь не поехать.

«Черт! — мысленно выругался сыщик. — Неужели тачки придется оставлять у дороги на виду двух деревень?!»

А не хотелось бы. Если на дороге останется машина с надписью «Криминалистическая лаборатория» на борту и другой своеобразный транспорт, о «по-тихой» лучше сразу позабыть. Слухи по деревням разносятся мгновенно.

— Но сюда можно подняться на лодке, — вклинился в размышления следователя голос краеведа. — На турбазе есть лодки и даже катамараны.

— Да? — с сомнением пробормотал майор, представивший, как эксперты «всем колхозом» (вместе с оборудованием), шуруют веслами. Тем более, что Водяной мог оказаться и постоянным посетителем турбазы. Убийца мог узнать о нраве местного ручья, бывая здесь на летнем отдыхе.

— Так! — внезапно осенило сыщика. — У Львовых же лодочный сарай! Яков Валентинович, у Львовых есть лодка?

— У них есть и лодка, и катер, — солидно оповестил краевед.

— Катер вместительный?

— Большой, с навесом.

— Отлично.

Осталось только договориться с Евгенией Сергеевной. Мартынов, узнав, что группе проще подъехать к берегу на лодке, чем тащить чемоданы с оборудованием по жаре через луг, согласится на речную прогулку с удовольствием.

В связи с чем, Гущина больше волновал момент: а на ходу ли катер Львовых? У причала возле дома его не было, а нужно еще и о топливе побеспокоиться. Следственную группу, не исключено, придется довозить до устья в два захода.