Мартынов стремительно набрасывал план следственных мероприятий. Взгрустнувший Гущин думал: «Куда мне до него. Мой потолок — представить себя пионером, а не зверем. Игорь вон… в один момент учуял, чем здесь «пахнет». Ауру поймал».

Гущин был к себе несправедлив. Ему следовало сделать поправку на то, что он шел сюда вместе с говорливым местным жителем. Отправился из поселения, чьей атмосферой уже проникся донельзя и мыслил преимущественно в том разрезе.

Мартынов же напротив — приехал сюда уже нацеленным и сразу вклинился в работу. Отринул суету, взял подготовленный коллегой след и начал мыслить широко.

Словно поняв, что опечалило майора, Мартынов произнес:

— Ты молоток, Стасище. Вовремя предупредил, что светиться здесь ненужно. Транспорт подогнал. Что думаешь делать дальше?

— Работать, — пожал плечами Гущин.

— Это понятно. А конкретно?

— У тебя есть список жителей Игнатово и Заборья? Мужчин в возрасте от двадцати пяти до тридцати пяти лет. — Обычно серийные убийцы умещались в эти возрастные рамки.

Мартынов вернулся на бревно, перекинул руку за спину Гущина. За бревном лежала папка, из которой Игорь достал два листка со списком жителей двух близлежащих деревень.

— Бери, — сказал. — Я себе из компа еще распечатаю. Мужики, там, кстати, уже отмечены. Не буду напоминать, что нам нужен гедонист с отличной маской нормальности.

— Угу. Если учитывать еще и определенную физическую силу, то в Игнатово таких немного. Я по дороге поболтал с Кнышевым, тот насчитал девять человек. Я этих фигурантов еще не видел и не могу сказать, кто из них обладает хорошими внешними данными…

— Мужчин из окружения депутата ты уже исключил? — перебивая, прищурился Мартынов.

— Я не исключил даже Кнышева. Проверь, кстати, его алиби.

— Зачем? Он ни по каким параметрам не проходит.

— Да знаешь ли, — поморщился Станислав, — не люблю я доброхотов.

— Считаешь, он мог намеренно к следствию «прилипнуть»? — Коллеги знали, что некоторые серийные убийцы сами ищут контактов со следствием и пытаются как-то влиять на его ход.

— У Кнышева есть машина. А мы сосредоточилось на поисках преступника-автомобилиста. Историк мог уводить от себя подозрения.

— Кнышев, прежде всего, не смог бы поднять Ларису на руки. Да даже если здесь поработал он, то с остальными «русалками» у него ничего б не вышло: его внешность молодых амбициозных девушек не привлекает. И возраст, Гущин, возраст!

— Да знаю я, — слабо махнул ладонью Стас.

— Тогда чего к нему прицепился?

— Кнышев — женоненавистник. Я провел рядом с ним все утро и он ни разу, ни об одной женщине, не сказал хорошего слова.

— Ну. Я бы на его месте тоже женоненавистником стал, — усмехнулся пижон Мартынов. — Кнышев — кто? Занюханный историк в пропотевшей кепке. Ему, небось, от старшеклассниц достается. А может быть, и от коллег-учительниц прилетает кое-что.

— И все-таки, — упорствовал Гущин, — проверь его алиби.

— Слушаюсь, господин майор! — капитан шутливо откозырял. — Еще какие-нибудь поручения будут?

— Не ерничай. Скажи лучше, ты в Игнатово собираешься появляться?

— Нет, — посерьезнел Игорь. — Тут я согласен с тобой полностью: сосредоточив внимание на этих двух деревнях мы можем спугнуть Водяного и он уйдет в бега.