жизни, и мне плевать на жизнь остальных. Я живу в этом мире только для одного и этим

занимаюсь  в  одиночку  –  живу  с  этим  всепоглощающим,  тягостным  чувством  вины  до

своего  последнего  вздоха.  Ты  ничего  не  сможешь  сказать  мне,  что  изменит  это, поэтому

прекрати пытаться. Как сказал мне мой отец, я не настоящий мужчина.

Лайла оцепенела, ее глаза искали мои, искали ответы, которые я не хотел давать.

Я схватил остатки своей одежды.

Я  только  натянул  свои  ботинки,  когда  она  присела  на  корточки  передо  мной,

чтобы мы оказались на одном уровне глазами. Она балансировала своими коленями, пока

говорила.

–  Почему  ты  хочешь  нести  вес  всего  этого  мира  на  своих  плечах  в  одиночку,

Кейс? Почему ты не хочешь поделиться ни с кем этим? Позволь мне помочь тебе.

–  Мне  не  нужна  твоя  помощь,  –  я  встал,  едва  не  уронив  ее.  Проведя  рукой  по

лицу, я помог ей встать на ноги. – Лайла, это не обсуждается для меня, ладно? Я не ищу

партнера.  Я  не  ищу  никого  с  кем  поделиться  своим  бременем.  Я  сделал  это  сам,  и  сам

заплачу за это, больше никто.

– Почему ты не хочешь рассказать мне? – спросила она, слезы навернулись на ее

глаза.

–  Потому  что…  –  я  затих.  –  Сегодня  годовщина  смерти  моего  отца,  –  слова

выскочили из моего рта быстрее, чем я смог сдержать их.

Ее глаза расширились от растерянности.

– Мне жаль, Кейс. Уверена, что сегодня тяжелый день для тебя.

Я пожал плечами.

–  Он  был  сложным  ублюдком,  чтобы  сожалеть.  Я  никогда  ничего  не  делал

правильно в его глазах. Так что лучше забыть.

–  Очевидно,  ты  не  можешь,  поскольку  ведешь  себя,  как  настоящий  козел  в

чистом виде.

– Тебе лучше увидеть это сейчас.

– Расскажи мне о нем, – подстрекала Лайла. – Я хочу узнать о твоем отце.

– Этого не произойдет, – ответил я, не готовый вскрывать эту рану. Я еще боялся,

узнать, что Лайла подумает на самом деле, после того как услышит мнение моего отца о

моей жизни.

Честно  говоря,  я  не  хотел  потерять  эту  искорку  в  ее  глазах,  когда  я  захожу  в

комнату. Я не хотел видеть, как она однажды раствориться, когда она узнает, что я убийца,

лузер,  кто–то, кто  ничего  не  стоит.  Зовите  меня  эгоистичным  мудаком,  но  эта  маленькая

искорка, которую она дарила мне каждый день, помогла ослабить давление в моих легких,

которое затрудняло дыхание.

–  Ладно,  –  сказала  она,  отходя.  –  Тогда,  ладно.  Забирай  свою  вину  и  убирайся

нахрен из моей комнаты, но просто чтобы ты знал, я – лучшее, что когда–либо произойдет

с  тобой,  Кейс.  Притяжение  между  нами,  которое  ты  пытаешься  игнорировать,  оно

настоящее.