красивого желтого цвета, такого же, как в комнате Голди в «Клубе Лафайет». Вся мебель

была белой, и повсюду были небольшие штрихи оранжевого и бирюзового. Я чувствовал

спокойствие, мой пульс не зашкаливал, а кожа не покрывалась мурашками. Вместо этого,

мне казалось будто я нашел еще один дом, часть меня, которой не хватало.

Справа была гостиная, где подушки спальные мешки были разбросаны по полу.

Коробки  от  дисков  были  разбросаны  по  кофейному  столику,  и  коробка  от   «Холодного

 Сердца» была единственной открытой. Две банки газировки с трубочками, торчащими из

них, стояли рядом с огромной чашкой только с зернышками на дне. От всей картины мое

сердце заныло в хорошем смысле.

Линда и Мэделин процветали, это большее, о чем я мог только просить.

–  Я  в  толчок!  –  сказала  Мэделин,  когда  влетела  в  гостиную  и  внезапно

остановилась,  когда  заметила  там  компанию.  –  В  смысле…в  дамскую  комнату,  –  она

поправилась, выглядя смущенной.

На  ней  были  такие  же  пижамные  штаны  и  тапочки,  как  у  мамы,  но  ее  волосы

были в диком беспорядке на макушке, и на ней была футболка  «Холодное Сердце», которая

определенно  была  ей  велика.  За  несколько  коротких  дней,  я  понял,  что  абсолютно

очарован этой маленькой девочкой.

– Мистер Кейс, что вы здесь делаете? – спросила она, скручивая свою футболку.

– Мэделин, разве так мы встречаем наших гостей?

Мэделин выпрямилась и сказала:

– Могу я принести вам что–нибудь попить, мистер Кейс?

Усмехнувшись, я присел перед ней, прихватил коробку с пончиками и открыл ее.

Ее глаза расширились от вида сильно прожаренной выпечки.

– У тебя есть что–нибудь, что подойдет к этому?

– Шоколадное молоко! – воскликнула она с восторгом. – Я могла бы приготовить

его. У нас есть порошок.

– Не могла бы ты сделать мне и моему другу Джетту по стаканчику?

–  С  радостью,  –  она  убежала  на  кухню  и  начала  суетиться  там,  открывая  и

закрывая шкафчики.

Линда покачала головой.

– Отдать свои напитки в руки Мэделин. Я бы поостереглась, мальчики, – Линда

улыбнулась  и  провела  нас  в  столовую  к  небольшому,  круглому,  белому  столу  и

соответствующим  стульям.  Линда  распахнула  бирюзовые  шторы,  чтобы  проникал

утренний свет.

– Твой дом прекрасен, Линда, – похвалил Джетт.

– Спасибо, мистер Колби.

– Можешь звать меня просто Джетт, – искренность пропитывала его голос.

– Спасибо, – сказала Линда. – Когда Маршалл умер, я решила отремонтировать

дом  на  небольшую  часть  денег  от  страховки.  Дом  был  настолько  мрачным  и  темным

раньше. Здесь были  только его вещи, он повсюду, а мне нужно было избавиться от него.

Мэделин помогла мне выбрать цвета, и мы приступили к работе. Я не могу представить,

каким был дом раньше.

– Он такой жизнерадостный и уютный, – оценил я.

– Спасибо. Именно этого мы и добивались.