В холе у входа было пусто. Портье с сильно косящим глазом за толстенными линзами очков посмотрел сквозь Дмитрия. Справа, со стороны ресторана, тянуло чем-то жаренным.

   Дмитрий, не торопясь, прошел через холл, вышел на улицу. Сыро. Мелкая водяная дрянь пропитала воздух и холодной испариной сразу же легла на лицо.

   Телефонная будка находилась в ста метрах справа от гостиницы. Дмитрий набрал номер телефона и, когда на той стороне взяли трубку, сказал:

   – Я позвонил.

   – Вы второй раз ошиблись номером, – ответил мужской голос, и раздались короткие гудки.

   Это значило, что из двух имеющихся вариантов места встречи, около памятника Барошу возле вокзала «Келети» и универмага «Корвин», расположенного дальше по проспекту Ракоци, Зимний выбрал универмаг.

   Ситуация почти идиллическая: за окном мерзость заканчивающегося октября и пропитанная водой темнота позднего осеннего вечера. В комнате тепло, сухо и светло.

   На письменном столе светится монитор компьютера, и по экрану, вращаясь и меняя цвет, плавает призыв «Пиши роман». Эту заставку я сам ввел в компьютер, вдохновленный, в свое время, двумя эпохальными событиями – появлением на прилавках моего первого романа и покупкой моего первого компьютера.

   Пиши роман. В смысле, если у тебя один раз получилось исписать пятьсот страниц ни в чем не повинной бумаги и убедить издателя эти пятьсот машинописных страниц превратить в триста пятьдесят страниц книжного текста, то следует из этого сделать бизнес. По возможности, ужасно доходный и несущий славу.

   Так уж сложилось, что уже почти три года я не могу отнести себя к категории работающих, хотя и безработным тоже считаться не могу. Если глубоко задуматься, то веду я почти богемный образ жизни. Птичка Божия…

   А что? По всем параметрам подхожу. К тридцати семи годам я проработал шесть лет в школе, два года в Доме пионеров и школьников, год в коммерческих структурах, пять лет в прессе… Ну, и так далее. Закончил университет, издал книгу, развелся, потерял работу… Работа, кстати, не самое крупная моя потеря. Но об этом я предпочитаю не вспоминать.

   Еще я сподобился заполучить себе ночной кошмар, приходящий ко мне время от времени и заставляющий просыпаться среди ночи с бьющимся в истерике сердцем. Но об этом тоже не нужно. Все нормально. Все просто превосходно. Была у меня одна знакомая, которая на дежурный вопрос: «Как живешь?» жизнерадостно сообщала, что все у нее в порядке, что и она и все ее родственники счастливы, что жизнью она довольна… А потом добавляла: «Это аутогенная тренировка».

   Это аутогенная тренировка. Нужно убедить не столько окружающих, что все в жизни у тебя хорошо и правильно, нужно уговорить себя, что нормально каждый день лихорадочно пересчитывать деньги – хватит до завтра или нет, и суматошно метаться по промокшему городу, в поисках приработка. Или вот, нужно вбить себе в голову, что совершенно нет ничего плохого в том, когда отправляешь своего четырнадцатилетнего сына расклеивать предвыборные листовки, снабдив его ведром с клеем и наилучшими пожеланиями.

   Так что, идилически весь сегодняшний вечер выглядит только в моем тренированном воображении. Все хорошо.

   Это просто писатель сидит за письменным столом и продумывает сюжет будущего бестселлера, вот уже час тупо уставившись в экран монитора.

   Дурацкое состояние. Сидишь не в силах заставить себя отстучать на клавиатуре первое слово. Сидишь, ругаешь себя нецензурно и борешься с соблазном послать все к чертовой матери.