И Северн, и Роган пытались урезонить сестру. Как бы девушке ни хотелось представить себя искусным воином, на деле она была всего лишь маленькой девочкой. Правда, Лайане, жене Рогана, было что сказать насчет Заред, но у нее, по мнению Северна, всегда находилось что сказать о ком и о чем угодно.

— Интересно, как можно заставить девушку, не расстававшуюся с мечом едва ли не с пеленок, сидеть в соларе с шитьем и при этом ни на что не жаловаться? — спорила с мужем Лайана. — Она такая же упрямая всезнайка, какой ты хотел ее видеть!

При воспоминании о том споре Северн поморщился и в тысячный раз подумал, что Рогану не мешало бы побить жену: слишком уж остра на язык!

И теперь положение стало безвыходным. Можно подумать, им с братом больше не о чем беспокоиться, кроме как постоянно искать Заред и убеждаться, что ей не пришло в голову прогуляться по полям в одиночку!

Конь пересек подъемный мостик, и Северн, въезжая в ворота, лукаво улыбнулся. Два дня назад он придумал, как убрать Заред подальше от постоянной опасности, грозящей со стороны Говардов, и заодно получить богатую жену. Он уже посвятил Рогана в свой план. Осталось только поделиться с Заред. Можно представить, какова будет ее реакция. Пусть она одевается и вышагивает, как мальчишка, все же имеет девчоночью привычку радоваться по всякому пустяку. А Северн знал, что сестра обязательно обрадуется его задумке.

Но сначала нужно обо всем рассказать Лайане. Она, разумеется, начнет возражать, но он сумеет с ней справиться!

— Гораздо лучше, чем Роган, — пробормотал он, считая, что брат чересчур мягок с женщинами.

«Спроси Лайану», — велел Роган, когда Северн рассказал о планах относительно Заред.

Спросить женщину?!

— Я сообщу ей, — твердо сказал себе Северн и, спешившись, стал подниматься в солар невестки.

Заред стояла в дверях, прижавшись щекой к грубому камню, и молча наблюдала за дамами Лайаны. Они смеялись, хихикали и шептались друг с другом, надевая платья из роскошных щелков и бархата. Судя по нескольким услышанным девушкой словам, они сплетничали о мужчинах этого замка. При упоминании имени Ральфа она невольно выпрямилась. Ральфом звали молодого рыцаря, недавно нанятого Роганом. До сих пор ни один мужчина не производил на нее такого впечатления, как Ральф. Стоило пройти мимо него, как сердце начинало биться быстрее, а кровь приливала к лицу.

— Хочешь померить это платье?

Заред не сразу поняла, что женщина обращается к ней. Какая красавица… одна из самых хорошеньких дам Лайаны, с волосами, забранными в золотую сетку, и изящной фигурой, красоту которой подчеркивал бархатный наряд. И она протягивала ей платье из атласа изумрудного цвета! В отличие от мужчин, понятия не имевших о том, что Заред — женщина, дамы Лайаны знали правду.

Заред едва не потянулась к платью, но тут же резко отдернула руку.

— Нет, — презрительно бросила она. — Мне такие безделушки ни к чему.

Дама, которую только что поставили на место, однако, ничуть не смутилась. Наоборот, с жалостью оглядела Заред.

Та, изо всех сил пытаясь принять надменный вид, поспешно отвернулась. Зачем ей вся эта роскошь? Чтобы без помех сплетничать с остальными дамами?

Она сбежала по каменным ступенькам, но на втором этаже задержалась и поспешно отступила в нишу, услышав голос Лайаны. Пришлось затаить дыхание и ждать, пока она пройдет.

За два года, прошедших со свадьбы старшего брата, в замке многое изменилось. Еда стала вкуснее, постельное белье — чище, и повсюду сновали женщины. Только Заред она не смогла изменить. Сколько бы Лайана ни спорила с мужчинами, те не соглашались ничего менять в жизни сестры. Они считали, что для своей же безопасности Заред должна в глазах окружающих оставаться мальчишкой.