— То есть… я не хотела… — прошептала Заред и, к своему ужасу, ощутила, что глаза наполнились слезами. Нет, она женщина, но все равно может о себе позаботиться!

— Она поедет со мной, — отрезал Северн, и по его тону девушка поняла, что больше он не намерен обсуждать эту тему.

Заред оттолкнулась от стены и сбежала по лестнице, прежде чем Северн увидит ее. Черт бы всех их побрал! Совсем недавно она была на ристалище, и Роган орал, приказывая поднять меч повыше, и вот теперь Лайана заявляет, что она слишком слаба, чтобы отбиться от ласк пьяного мужлана! Так кто она — рыцарь или жалкая женщина?!

Она остановилась во дворе, где стоял оседланный жеребец Северна. Громко проклиная свою семейку, воспитавшую ее подобным образом, она вскочила в седло и промчалась по мостику. Вслед раздались крики, на которые она не обратила внимания.

Девушка скакала не разбирая дороги, бешеным галопом, и земли Перегринов исчезли из виду, но она все пришпоривала и пришпоривала коня. И когда оказалась в нескольких милях от дома, за ней погнались трое. Быстрый взгляд через плечо позволил увидеть цвета Говардов.

Сердце Заред бешено заколотилось. Роган предупреждал, что Говарды следят за ними и только и ждут, чтобы кто-то из Перегринов оказался за стенами замка один и без защиты.

Всю свою жизнь она училась остерегаться Говардов. С самого ее рождения ей вдалбливали истории об бесчисленных предательских ударах, нанесенных ими Перегринам.

Много лет назад герцог Перегрин, старый и слабоумный, женился во второй раз на молодой хорошенькой женщине из семейства Говардов. Женщина оказалась честолюбивой и убедила мужа изменить завещание и оставить все — деньги, титул, поместья — ее слабаку-сыну, якобы родившемуся от него. Правда, окружающие так не считали.

Наконец она нашла способ убедить старика обездолить взрослых сыновей от первой жены. Следовало заставить его поверить, что его первый брак был незаконным. Старик, уже почти впавший в детство, потребовал принести ему церковные книги с записями о браках, а также привести свидетелей. Но книг так и не нашли, а свидетели, все до единого, умерли, причем некоторые — совсем недавно.

Умирающий, терзаемый болью старик объявил сыновей от первого брака бастардами и отдал все алчному семейству жены.

С того времени Перегрины и Говарды боролись за обладание богатыми землями, полученными Говардами по завещанию. За эти годы потери с обеих сторон были велики, а ненависть становилась все глубже.

Заред оглянулась на преследователей и снова пришпорила коня, припав к потной холке. Грива хлестала по глазам. Копыта били по утоптанной тропинке. Жеребец летел как ветер. Но вскоре он стал уставать, а мужчины неумолимо приближались.

— Ну же, мальчик! — понукала она. — Доберемся до королевского леса и затеряемся в чаще!

И это им почти удалось, но за несколько секунд до того, как они достигли леса, копыто попало в кротовую нору, и конь упал. Заред кубарем покатилась по пыльной земле. Когда она немного опомнилась и подняла глаза, над ней стояли трое. Острия мечей были нацелены ей в горло.

— Это самый младший Перегрин! — воскликнул один, словно не веря собственной удаче. — Нам хорошо за него заплатят.

— Перестань считать деньги и свяжи его. Не хочу, чтобы он сбежал, прежде чем мы доставим его в замок.

Второй рывком поднял ее с земли.

— Ну и малыш! Совсем хиляк, — заметил он, щупая руку Заред.

Она выдернула руку.