Альфред пришпорил коня и подал Эрику руку в перчатке. Эрик немного помедлил, прежде чем ответить рукопожатием. Этот человек имел смелость встретиться с ним или потому, что верил в благородство Эрика, или потому, что ненависть к датчанам заставила его пойти на риск. Эрик оценил короля с первого взгляда. Альфред был человеком среднего роста с острыми карими глазами и каштановыми волосами и бородой. Он казался мудрым и несколько усталым. Глаза его светились умом.

И Мергвин поверил ему, вспомнил Эрик, почувствовав твердую руку Альфреда в своей руке.

— Давайте вернемся назад в крепость, — предложил Эрик. — Женщины суетятся у очага, делая приготовления к пиру в честь короля Альфреда Уэссекского.

Король кивнул, внимательно наблюдая за Эриком, и Эрик понял, что Альфред догадывается о его намерении предъявить права на город, и не намерен спорить с ним. Он отметил, что король прекрасный наездник, и осознал, что оба они сражаются с датчанами едва ли не с рождения, хотя, по-видимому, Альфред был на пять или больше лет старше его.

Они вернулись, проехав через ворота, Эрик и король Альфред, каждый со своей свитой. Казалось, их спутники не хотят оставлять своих вождей наедине, доверие друг к другу воины почувствовали несколько позже. Но, войдя в большой зал, король приказал своим людям подождать снаружи, а Эрик кивнул Ролло и остальным. И они остались одни в просторном зале. Эрик приказал принести меда, а затем они стали изучать друг друга снова.

Эрик ждал, когда заговорит король, потому что это ему нужно было давать объяснения. Он молча наблюдал за Альфредом. Король наклонился через стол.

— Мне не стоит рассказывать о нашей жизни. Я полагаю, что вы прекрасно знаете, что датчане разоряли и ирландские берега.

— Мой отец сражался с датчанами, и мой дед сражался с ними, и я.

— Я тоже.

Эрик отхлебнул меда, откинувшись на спинку стула. Он взглянул на короля, подняв чашу.

— Тогда скажи мне, Альфред Уэссекский, почему мои корабли были атакованы, когда я приплыл, откликнувшись на твою просьбу о помощи.

Альфред покачал головой и тоже откинулся на спинку стула. Эрик заподозрил его в неискренности.

— Нас предали, и я не знаю, клянусь, чьих рук это дело, но я не успокоюсь, пока все не будет раскрыто. Многие считают, что среди людей, убитых вами, был предатель, который предпочел сражаться с вами, чем встретить вас с миром.

— А девушка?

— Какая девушка?

— Леди Рианон. Это ведь были ее земли. Это она предала вас?

— Нет, нет, — торопливо убеждал его Альфред.

— Почему вы так уверены в этом?

— Она моя крестница. И родственница. Эрик не мог согласиться с тем, что все подозрения так легко были сняты с нее, но в данный момент не мог и спорить.

— Я беру этот дом и эти земли, — сказал он Альфреду.

— Вы уже это сделали, — принял Альфред его претензии с жестким или, скорее, горьким юмором.

— Здесь случилось много зла по ее воле, — сказал Эрик.

— Да, — признался Альфред. Он снова наклонился вперед, ближе к Эрику, и глаза его заблестели. — Но ведь вы пришли сражаться с датчанами. Конечно, это не ваша родная земля, чтобы ее защищать, но я обещаю, что награда будет большой.

Эрик поднялся, допил свой мед и подошел к камину. Облокотясь на каминную доску, он оглянулся на короля.

— Какова же она?

Альфред помолчал. Он тоже встал и пошел к камину. Их объединяло пламя — пламя ненависти к общему врагу.

— Что ты хочешь? — спросил король.

— Еще земли, — прямо ответил Эрик.