– Я вам не верю. Ни одному вашему слову. Такого не может быть. Я одна продумывала каждый свой шаг, каждую деталь, мелочь.

– Уверены? Без меня вы давно бы сидели за решеткой. Грязно работали, Тая.

Очень грязно, а мне приходилось за вами эту грязь подчищать. Начать хотя бы с того, как глупо было красть ключи у дежурной по этажу, чтобы пользоваться служебным ходом в гостинице. Неужели вы думаете, что сыщики вами не интересовались и не опрашивали персонал? Мне пришлось сделать дубликат ключа и подбросить его под стол дежурной, чтобы она нашла его и решила, что он просто туда завалился. А не глупо было арендовать «ракушку» в соседнем дворе, чтобы там хранить сумку с уликами, в том числе и револьвером? А использовать оружие бывшего любовника Ольги, который ей и купил машину? И эта машина была вычислена и вся цепочка ее владельцев. Парня пришлось убрать, чтобы он не вспомнил, что Ольга отняла у него револьвер, когда он собрался стреляться. Я уже не говорю о квартире на Киевской, где вы хранили код-карточки, которые благодаря мне сейчас лежат в вашей сумочке. Мне продолжать? Тая тяжело вздохнула.

– Пожалуй, хватит. Может, все и так, как вы рассказали, Дик. Но что это теперь меняет? Через два часа мы приземлимся в Стокгольме. А там вы ничего со мной не сделаете. Сорвете с меня парик? И что дальше? Со Шверником заключен союз. Ему плевать, блондинка его жена или брюнетка. Он знает, что она принесет ему картины, и готов хоть в самом черте признать родную маму, лишь бы получить то, о чем мечтал всю жизнь. А вы кто такой? Турист из Москвы? Какое вы можете оказать на меня давление? Жаль, если такой красивый мужик вдруг умрет. Я говорю о крайнем случае. Меня уже ничто не остановит. Я живу на автопилоте. Мне сейчас море по колено. Плохая идея вставать на моем пути.

Журавлев улыбнулся.

– Неужели вы думаете, Тая, что я такой наивный простачок и решил вот так, запросто, подсесть к будущей миллионерше в самолете, погадать ей на картах, рассказать о ее прошлом, которое недоказуемо и потребовать за это половину ее состояния? Я знаю, что значат для вас деньги, которые с таким трудом вам доставались. За полгода жизни в Москве вы, я думаю, все сбережения, доставшиеся вам от покойного мужа, растратили. Одна гостиница встала в копеечку, а сколько побочных трат?

– Ну хватит, Дик. Не люблю мужиков-балаболок. Будьте конкретны и убедительны, если хотите, чтобы я имела с вами дело, иначе идите к черту. Я от Москвы устала, а еще Швеция… Вся ваша информация на сегодняшний момент яйца выеденного не стоит. Вы и сами это понимаете.

– Конечно. Но почему бы нам мило не поболтать в долгом утомительном перелете. Спешить-то некуда.

– Мне не до болтовни. Я думала о своем, а вы подсели и начали действовать мне на нервы.

– Просто разговор о Лазурном береге я хотел оставить на десерт. Вы вселили в меня надежду на нашу будущую экзотическую встречу. Мечтал о райском уголке на двоих, вот почему не стал забирать из конфискованной квартиры код-карточки.

– Кстати сказать, а почему вы их не взяли? Тогда бы я могла понять, что со мной можно разговаривать с позиции партнера, претендующего на половину средств, а сейчас вы с пустыми карманами.

– Вы правы, карманы мои пусты, но голова еще работает. В аэропорту мы простимся. Я буду жить в отеле «Сведоборг», там мне заказан номер. Через день-два вы сами ко мне придете. Сбор карточек – ваша прерогатива, так же, как убийства их владельцев и вашей сестры, с которой вы не захотели делиться. Зачем же мне отнимать у вас то, что вы заработали непосильным трудом? Вы получили ключи в свои руки.