Спустя, наверное, часа с полтора борьбы с ланцетами, мы, с трудом волоча ноги, подошли к центру мрачной локации, где собирался Бульдог и остальные рейд-лидеры.

— Все целы? — спросил он через почти не искажавший голос шлем космодесантника. Он, на удивление, очень гармонировал с метеоритной бронёй, которая и сама была немного футуристичной, как для фентези.

— Все… стараниями лекарей, — отозвался Борей.

— Вот где бы тот высокоуровневый лекарь пригодился, — мрачно заметил Рейн.

Думаю, об этом сейчас подумали многие.

Что-то во всей этой истории было сильно не так, но я по большей части не думал об этом. Достаточно и простого наблюдения за членами Своры, с её откровенным бандитизмом, чтобы легко поверить в то, что они просто сами по себе обиженные на весь мир и будут вредить из чистой зависти. Но что побуждает Хищников делать всё это? Что они выигрывают, пытаясь навредить своему наставнику? В чём их выгода?

— Предлагаю на этом месте и разойтись, — сказал Бульдог. — Каждый знает, что делать дальше. Включаем промышленные мощности и разносим Стену до первого этажа.

— А как же последний привал? Ночлег там? — послышался девичий голос среди проходчиков.

— Расточительно тратить ману ради комфорта и чистить всю локацию от червей, — пояснил Риллдоу. — Проще разойтись, быстрее выйдем в место поприятней.

Я внимательней всмотрелся в локацию. Заброшенную лабораторию колдеров я узнал без подсказки Сайны. Белые строгие стены, белая плитка, цемент, торчащие ржавые части конструкций.

Ланцеты прочно обосновались здесь и уничтожили практически всё, что было возможно, так что от самих колдеров одна только плитка и оставалась.

А вот выходов было несколько. Они утопали в заражённом червями тумане, покрытые ржавчиной и нездоровой плесенью. Семь, если быть точным — каждому по одному и один в остатке.

Я дожидался почти до самого конца, чтобы уже в тишине позволить Тие как следует прочитать из оставшихся двух вариантов лучший.

— Здесь… был бой. Давно. Много боли и страха… Стены напуганы. Сейчас… никого. Тихо. Чувствую слабый источник жизни. Монстр. Полуживой.

— Некроморфы или ланцеты? — задумалась Сайна.

— Тихое место. Спокойное. Расслабляет. Хочется… спа-ать, — шаманка зевнула и посмотрела на меня сонными глазами через стекло в защитной маске.

— Ясно, туда ни ногой. Не зря все забраковали, — хмыкнул я.

— Не устаю восхищаться твоим оптимизмом, Арк, — вставил Мерлин.

— Как будто такие места здесь хоть раз оказывались тем, чем кажутся на первый взгляд, — напомнил я.

Бесформенная заражённая лаборатория сменилась руинами больницы в лучших традициях хорроров. Многочисленные следы от подпалин и копоти, следы крови, разбитое стекло и прочие атрибуты таких мест.

Даже лампы, как водится, моргали.

— Червей в воздухе меньше, но скафандры снимать нельзя, — сообщила Сайна.

На её голос в нашу сторону выбежал первый монстр. Нечто, взяло за основу человеческое тело, но подверглось некротическим мутациям, а чуть позже — было ассимилировано червями.

Так появилась нечисть двойного класса, которая ещё раз напомнила, что на девятом этаже не может быть просто.

Грёбаные упыри владели грёбаной магией!

Причём какой-то очень хитрой — твари били через броню, вызывая мутации прямо в организме, и превращая безобидные бактерии в хтоническую жуть. Так мы едва не полегли сразу все — способность была невероятно болезненной!

Мерлин вскрикнул и повалился на пол, сжавшись в позе эмбриона.