Китинг рассмеялся:

— Да, легко могу представить себе такие слова в устах барона.

Невероятно довольный результатами своего вмешательства, Уитли проговорил:

— Полагаю, ваша матушка расскажет вам обо всем, когда вы прибудете домой.

— Конечно, расскажет! — засмеялся Эдмунд, поставил пустую кружку на стол и, попрощавшись со всеми, умчался прочь.

Изабел пила чай вместе со свекром в маленькой Зеленой гостиной. Ей нравилась эта комната: бледно-зеленый шелк с золотыми узорами на стенах, кремовые портьеры на окнах, толстый шерстяной ковер в оттенках зеленого, кремового и розового на блестящем ореховом паркете. Удобные диваны и стулья, отделанные в тех же тонах, стояли у стен, рядом с ними — изящные столики атласного дерева.

Весна радовала погодой, но по мере того как день клонился к вечеру, становилось все прохладнее, и в камине темно-зеленого мрамора горел огонь. Изабел и лорд Мэннинг сидели у камина и наслаждались теплом.

Изабел как раз поднесла чашку ко рту, когда двери распахнулись, и в комнату пулей влетел Эдмунд. Как всегда, при виде сына сердце ее наполнилось радостью. Какой же он чудесный мальчик, подумала она с оправданной материнской гордостью.

Эдмунд мало чем походил на мать — он полностью пошел в отца, унаследовав его пшеничные волосы, ярко-голубые глаза, обворожительную улыбку и крепкое сложение. Старый барон любил говаривать, что Эдмунд мог бы быть близнецом Хью в этом возрасте.

Сейчас ярко-голубые глаза лихорадочно блестели от волнения. Эдмунд бросился к матери.

— Это правда? — горячо воскликнул он. — Ты выходишь замуж за мистера Шербрука? Твой друг майор Уитли сказал, что сегодня утром мистер Шербрук заявил об этом и ты ничего не отрицала. О, мамочка, как же это чудесно!

Лорд Мэннинг быстро оправился от потрясения. На покрытом морщинками лице отразился такой же восторг, как у Эдмонда. Он подался вперед и воскликнул:

— О, дорогая моя! Это лучшая новость для старика! Ты выходишь за Шербрука! Я не смел бы просить небо ни о чем лучшем! — Он вскочил с юношеской прытью, словно забыв о возрасте, и бросился к звонку в другой части комнаты. — Нам нужно шампанское, чтобы отметить это великолепное событие!

Изабел, будто обратившись в камень, так и застыла с чашкой у рта и приветливой улыбкой на губах. У нее потемнело в глазах. Она едва удерживалась, чтобы не выдать паники, которая душила ее. Приступ глубочайшего отчаяния вырвал ее из паралича, в который ее повергло заявление Эдмунда. Крепко держа чашку дрожащими пальцами, она поставила ее на столик. Слава Богу, не пролила ни капли… Уитли! Чтоб его черной душонке гореть в аду! Глухая ярость вспыхнула в ней, и Изабел мысленно осыпала майора Уитли проклятиями, проявив такую изобретательность и сметку, что в приличном обществе ее явно не поняли бы.

Она понимала, что риск того, что заявление Маркуса станет достоянием общественности, велик, она просто не подготовилась к тому, что это случится так скоро. Глядя на восторженные лица сына и свекра, она с отчаянием крысы, бегущей с тонущего корабля, искала выход из создавшегося положения.

Видя их неподдельное удовольствие и бурную радость, она поняла вдруг, что отрицать помолвку не будет. Исключено. Лишить их этой радости ей не легче, чем станцевать танец на лезвии ножа. Значит, помолвка в силе. По крайней мере пока.

В этот момент она ощутила себя как узник, за которым захлопнулась дверь тюремной камеры. Переводя взгляд с одного счастливого лица на другое, она поняла, что никакие отпирательства не привели бы их в чувства. Они хотели, чтобы она вышла замуж за Маркуса. И до сегодняшнего дня она и не подозревала, насколько сильно хотели.