|
Да, зрелище нерядовое. В низком подземелье, подсвеченном пробивавшимися сверху через щели и проломы лучами дневного света, глазам его предстала самая настоящая бойня. Растерзанные тела псов и кабанов, валявшиеся по углам, уже высохшие и истлевшие, это, положим, ничего особенного. А вот в середине… Он даже не сразу понял, что это такое, тем более тварь эту он живьем не встречал ни разу, а видел несколько раз в жизни, да и то в основном на экране. А в натуральном виде, слава Сатане, наблюдал лишь дважды. Один раз на старом минном поле у брошенного блокпоста; и еще один до того, как вообще вступил на кривую дорожку, в Киевском биологическом музее — замороженную внутри специальной витрины-холодильника. (Был там в свое время целый зал, посвященный чернобыльским мутантам, пока не прикрыли музей во имя экономии.) И вот теперь он с нехорошим чувством созерцал разодранную почти пополам химеру. Ибо не знал, кто мог сотворить подобное с самым, пожалуй, сильным из «детей Зоны». Достаточно сказать, что изучить ее в, так сказать, естественных условиях толком не удалось никому, зато на счету химер было ни много ни мало два профессора и изрядное число менее солидных ученых, погибших при этих попытках. Говорили, что эти кошкоиды, выходя на охоту, убивают все, что движется, причем не для того, чтобы съесть, а словно играя. Никто не видел их логовищ, не находил детенышей, хотя были среди них и самцы, и самки, не наблюдал брачных игр, и даже молодняк не попадался на мушку тем немногим, кому посчастливилось убить данную тварь. Шторм лично знал случаи, когда команды в пять-шесть человек опытных бойцов вырезались химерой подчистую, пару раз им даже удавалось уничтожить мотопатрули на бронетехнике — запрыгнув в открытый люк бээмпэшек. Поговаривали даже, что жуткое создание приходит из иных миров через какие-то коридоры-дромосы или порталы в центре Зоны. И вот теперь этот живой кошмар лежал прямо у него перед носом, что называется, порванный как тряпка. Причем выглядело это создание, сочетающее черты льва и гигантской обезьяны, как совсем не страшная карикатурная игрушка, выброшенная капризным ребенком… И холодок пробежал у матерого бандита по спине — при одной мысли, что тот (или то), кто сделал это, может оказаться поблизости. Но этого было мало — тут же валялся изломанный, изуродованный псевдогигант. Было похоже, будто бы кто-то схватил этого великана и сжал, как ком пластилина, в ладони. А вот еще один — сплющенное туловище, переломанный в основании ящеричий хвост, торчащий, как у диплодока, и изломанные руконоги — будто бы животное кто-то точно так же сжал и упорно колотил башкой об пол. Шторм потряс головой, подавляя страх. Может, монстры просто угодили в аномалию, потом благополучно исчезнувшую? Но он не мог припомнить аномалию, что таким образом обработала бы живую плоть. — Ладно! — повысил он голос. — Мы тут не любоваться зверюшками пришли. Давай вперед — за нашими друзьями. И первый двинулся дальше, вглядываясь в высвечивающийся на экране сканера пунктир пройденного их мишенями пути. Спустя короткое время они стояли перед широко раскрытой ржавой дверью, возле которой отпечатались еще совсем свежие следы рифленых подошв. — Ну, с Богом или с кем там! — усмехнувшись, скомандовал Шторм и первым перешагнул высокий порог… Кондор и Игорь медленно шли по обширному подземному залу. |
