— Никаких продаж вслепую, Леон. — Она спокойно смотрела на него. — Я хочу осмотреть товар.
— Конечно. — Он запер стол, затем шагнул вперед, провожая ее к двери. — Я все устрою. Между прочим, дорогая, я никогда не называл вас шлюхой. Никогда больше не называйте меня сутенером.
Рейвен едва удержалась, чтобы выражение ее лица не изменилось. За спокойным тоном угадывалось серьезное предупреждение.
— Приношу вам свои извинения, Леон, — сказала она.
Джош закурил сигарету и продолжил телефонный разговор:
— Что дальше?
— А потом они пошли в ресторан, — кратко сообщил Лукас. — Только вдвоем, босс. Отсюда я могу видеть оба входа. Они все еще внутри.
— Хорошо. Сообщи мне, когда они направятся к пентхаусу.
Лукас неуверенно спросил:
— Босс, они никогда не узнают, что за ними следят, но, думаешь, это правильно? Нам приказали прекратить слежку.
— Я не доверяю так называемым «мерам безопасности» Хагена, — решительно ответил Джош. — Она в опасности всегда, пока она с Треверсом, и я хочу знать о каждом их шаге.
— Ты подписываешь чеки, — вздохнул Лукас. — Я не заметил признаков других наблюдателей.
— Меня это устраивает.
Лукас с сомнением произнес:
— Черт возьми, Джош, но эти парни профессионалы. Они могут быть повсюду, а я их не смогу засечь.
— Ты бы их заметил. — Несмотря на беспокойство, Джош улыбнулся. — И это говорит бывший полицейский, которого агенты ФБР пытаются переманить от меня многие годы? Полицейский, который в течение десяти месяцев работал под прикрытием и раскрыл цепочку наркоторговцев?
— Дела давно минувших дней, — ответил Лукас. — Я становлюсь старым и ржавым.
— Ты на год моложе меня, — мягко парировал Джош.
— Ладно. Утром и ты выглядел слегка утомленным.
— Не обращай внимания.
Смеясь, Лукас сказал:
— Выйду на связь, когда что-нибудь изменится. — И повесил трубку.
Рафферти подтолкнул бумагу через стол Джошу:
— Подпиши.
Джош покорно подписал.
Посмотрев на Зака, который находился поблизости, Рафферти сказал:
— Я легко могу что-нибудь украсть у него. Он никогда ничего не читает.
— Ты же прочитал? — рассеянно спросил Джош.
Вздыхая, Рафферти положил подписанную бумагу в портфель:
— Угу.
Джош внезапно улыбнулся:
— Думаешь, почему я плачу тебе такой непомерно высокую зарплату? Чтобы мне не надо было ничего читать. А что это было?
— Ты только что отдал определенную сумму, — вежливо ответил Рафферти.
— На что? Кому?
— На последний сиротский приют Сирины.
Джош задумчиво наблюдал за своим адвокатом:
— Если я правильно помню, в последний раз, когда она хотела учредить благотворительный фонд, ты сказал, что не поддашься на ее уловки.
Рафферти рассматривал свои ногти.
— Да. Правильно. — Встретив удивленный взгляд, он обвиняющим тоном сказал: — Даже если бы я сумел устоять, ты бы не смог. Я решил сэкономить время и подготовить проклятые бумаги.
Зак, пропустивший мимо ушей большую часть беседы, поднял глаза от компьютерной распечатки, которую тщательно изучал:
— Вы знали, что у Треверса была жена?
Джош просмотрел на своего шефа безопасности:
— Была. Она, кажется, умерла несколько лет назад?
— Да. |