— О, Рейвен, моя Рейвен. — Его голос звучал тише дыхания и был глухим и взволнованным. Джош поднял голову, пристально посмотрел ей в глаза своими темными, еще неспокойными глазами. — Я знал, что ты где-то там … и беспокоился.

Рейвен вспомнила красивого темноволосого мужчину на полу у ее ног, смотревшего на нее ошеломленным, печальным взглядом. — Ты сказал что-то подобное в первую ночь, — пробормотала она. — Я думала, из-за сотрясения мозга.

— Знаю, что ты думала. — Он поцеловал ее, приподнявшись на локтях, чтобы уменьшить давление своего тела. — Но у меня не было сотрясения. Просто я всегда знал, что когда-нибудь влюблюсь в прекрасную брюнетку и потеряю над собой контроль. Испугался тогда до чертиков. — Он снова поцеловал ее медленно, глубоко.

Рейвен выглядела слегка озадаченной и удивленной:

— Как ты мог это знать?

— Понятия не имею! Но знал. Почему, ты думаешь, вокруг меня были только блондинки все эти годы?

— Для практики? — сухо предложила она.

Джош усмехнулся:

— Звучит несколько высокомерно, не так ли? Я об этом не думал. А имел дело с блондинками, потому что ни одна из них ни разу не заставила меня потерять самоконтроль. Но ты заставила. Боже милостивый, ты смогла, любимая. Я не могу перестать смотреть на тебя, трогать тебя. И каждый раз, когда мы занимаемся любовью, мои чувства становятся сильнее и сильнее.

Она убрала с его лба прядь темных волос, вглядываясь в теплые синие глаза.

— Я люблю тебя, — прошептала она. — Никогда не думала, что существуют такие переживания. Я даже не мечтала, что смогу почувствовать нечто подобное.

Джош внезапно перекатился. Теперь он лежал на спине, нежно лаская руками лежащую сверху Рейвен.

— Люблю тебя, — тихо сказал он. — Ты никогда не сможешь понять, насколько сильно.

На одно мятежное, страстное мгновение Рейвен захотела попросить его увезти ее подальше. Туда, где нет тьмы, опасностей, игр на острие ножа. Потом всплеск отчаяния прошел. Она знала, что ни один из них не хотел бы этого, даже при наличии выбора.

Утомление медленно брало свое, и она только смутно осознала, что Джош сумел укрыть их одеялом. Его тело обещало тепло и безопасность, и Рейвен, засыпая, слышала спокойный стук его сердца под своей щекой.

Этой ночью ей не снились кошмары.

7

Зак, нахмурившись, ходил взад и вперёд по гостиной. Он, наконец, вернулся к компьютерной распечатке, разложенной на журнальном столике, сел на диван и озабоченно уставился на бумаги.

Джош, который в последнее время выглядел все более напряженным, несколько часов назад ушел к Рейвен в пентхаус, и Зака это тоже беспокоило. Не столько потому, что это было опасно — хотя, конечно, риск при этом был вполне реален — а больше потому, что с каждым днем разрушительное действие тревоги становилось все более явным. Хотя Джош ничего не говорил об этом ни одному из своих людей, ситуация становилась все более нестерпимой; он никак не мог повлиять на ход событий, и так было с самого начала.

Зак был практически уверен в том, что Рейвен, хотя была явно влюблена в Джоша, не хотела принимать на себя никаких обязательств, пока им обоим угрожает опасность. Очень жаль, думал Зак, что у него нет хотя бы пяти минут, чтобы поговорить с ней наедине и объяснить, почему это решение, вполне естественное и разумное, было абсолютно неверным, когда дело касалось Джоша.

И почему, собственно, оно разрывало Джошу сердце.

Но Зак был не так глуп, чтобы вмешиваться. Джошу и Рейвен придется разобраться во всем самим, если они, конечно, смогут это сделать, не разбив друг другу сердце.