— Каким манером?

— Обыкновенным: устроим ему побег!

— Ты что, сдурел, Звонарь?

— А вот и нет! У меня есть план. Фантомаса надо освободить, когда его будут вести на допрос… Утрясти детали нам поможет Мош. Что о нём ни говори, а котелок у него варит. Он столько всяких книг прочёл, сколько нам и не приснится! Он умеет считать и даже латынь знает не хуже попа.

Апаши одобрительно зашумели. Учёность Моша явно вызывала у них уважение.

Почувствовав поддержку аудитории, Звонарь продолжал:

— Пусть Мош разработает подробный план, а уж мы не подкачаем! Покажем, что у нас в жилах кровь, а не водица! Освободим Фантомаса — тогда и денежки наши не заржавеют!

— Освободим Фантомаса! — закричали апаши. — Пусть Мош скажет!

Происходящее так заинтересовало Фандора, что он чуть не вывалился из ковша. Непоследовательность апашей не удивляла его: перед ним были люди, не способные логически мыслить, одержимые алчностью и поддающиеся на любую приманку. И он понимал радость Моша, которому снова представлялась возможность взять верх и использовать их для своих целей.

Вместе с тем, Фандор испытывал большую тревогу, если план бандитов осуществится и они выкрадут из тюрьмы Фантомаса, то чем это обернётся для Жюва? Ведь мнимым Фантомасом был именно Жюв… И Мош это знал не хуже Фандора! Не заключалась ли тайная цель Моша как раз в том, чтобы «подставить» Жюва и направить против него ярость членов шайки?

Мош взял слово, но длинных речей произносить не стал.

— Замётано! — сказал он. — Я принимаю ваше предложение. Увидимся послезавтра…

— Где?

— Ещё не знаю. Сообщу через Поле… или через Тулуш. Усекли?

— Усекли!.. Замётано!.. — загалдели апаши.

— Тогда — разбежались! — скомандовал Мош. — Здесь недалеко есть одна харчевня… Там можно обогреться и пропустить по стаканчику…

Так закончилась «разборка», грозившая Мошу крупными неприятностями и завершившаяся его полным торжеством…

Фандор с трудом вылез из ковша. От неудобного положения всё тело ломило, руки и ноги затекли. Несколькими гимнастическими упражнениями он вернул своим членам прежнюю гибкость. Вдруг он заметил тень, мелькнувшую в глубине карьера: какой-то человек возвращался… В мгновение ока журналист вновь оказался в ковше, который на этот раз он наклонил так, чтобы получше видеть происходящее.

— Что это за тип? И зачем он возвращается? — думал про себя Фандор.

Вскоре его недоумение рассеялось: это был Мош!

Старый бандит каким-то образом отделался от своих сообщников и теперь возвращался на место сборища… При этом он соблюдал всяческие предосторожности, чтобы его не увидели: то останавливался и прислушивался, не идёт ли кто следом, то становился на четвереньки, то вообще продвигался ползком.

Мош остановился возле самой драги. Всё его внимание было направлено на нижний ковш, почти целиком находившийся под водой. Взявшись за рукоять лебёдки, приводившей в движение конвейерную цепь, Мош налёг на неё всем телом.

«Ну уж дудки! — подумал про себя Фандор. — Силёнок не хватит! Цепь не пойдёт… Что же это? Пошла!..»

Нижний ковш драги медленно выходил из воды, а верхний, в котором находился Фандор, приподнялся и наклонился над стоявшей рядом баржей. Ещё секунда — и журналист полетел в трюм. К счастью, имевшийся там слой песка смягчил удар от падения.

Фандор проворно отскочил в сторону, чтобы не получить на голову содержимое следующего ковша. Но движение конвейера остановилось. Приникнув к щели в борту, журналист мог, ничем не рискуя, наблюдать за тем, что происходило снаружи, в двух шагах от него.