Эта белесая пелена, с одной стороны, была нашим помощником, а с другой стороны, и предателем. Нервы кололо, как иголками. Дышал я через раз. В голове словно стоял знак вопроса: “Заметят или не заметят?”

    Наконец мы услышали легкий скрежет. Будто камень трется о камень. Затаив дыхание, я замер.

    “Что теперь делать? Из-за тумана ничего не видно. В кого стрелять?”

    Но вопрос оказался решенным. Вперед вышел Шах. Присев, он стал копаться в своем мешке. На свет появились деревянная трубка и коробочка. Достав осторожно из коробочки небольшую стрелку, он вставил ее в трубку. Забрав трубку и коробочку, Шах исчез в тумане.

    Время опять остановилось. Стоявший перед глазами туман начал действовать мне на нервы. Я уже стал привыкать к мысли, что Шаха убили, когда он вынырнул из тумана. Мягким скользящим шагом подойдя к нам, он тихо сказал:

    – Их было трое. Постарайтесь не споткнуться о трупы.

    Добравшись до трупов часовых, мы залегли. Спрятаться здесь было невозможно, единственной нашей защитой был туман. Дальше шел маленький обрыв высотой около полутора метров, отделявший нас от скального выступа.

    Что теперь будем делать? Прыгать на скальную площадку или сидеть здесь на тропе? Что решит вождь? Кажется, Цезаруса тоже раздирали сомнения. Но погода решила за нас. Поднявшийся ветер стал рвать туман в клочья. Мы прижались к сырой земле, спрятавшись за трупами орков. Вдруг вождь, который до этого не отрывал взгляда от площадки, резко припал к земле.

    Повернув голову в нашу сторону, он прошептал:

    – Нам необычайно повезло. В разрыве тумана я увидел серых и вождей нелюдей. Там еще кто-то есть, но я не успел рассмотреть. Надо атаковать без промедления. Вместе со своими гномами я нападу на этих тварей, а вы втроем будете удерживать тропу. На шум боя, как я понимаю, придет отряд, стоящий внизу. Бой предстоит нешуточный. Ну как, вы согласны?

    – Нет! – сказал как отрезал Ваня. – Я иду с тобой, вождь, а трое гномов-арбалетчиков останутся тут, с ребятами.

    – Это больше того, на что я рассчитывал. – В словах Цезаруса я уловил уважение и понимание.

    Как военный, вождь знал цену правильного решения в самый ответственный момент боя.

    – Тогда пошли! – С этими словами Ваня спрыгнул с обрыва.

    В этот момент резкий порыв ветра разорвал белесую пелену тумана. Пробившееся солнце сверкнуло на Ваниных клинках, и живая машина смерти принялась за работу. Когда на выступе поняли, что на них напали, четыре трупа уже лежало у его ног. Вслед за Ваней ссыпались на площадку гномы.

    Я прикинул на глаз – тварей на площадке было около двадцати.

    “Ох и туго придется ребятам!” – с тревогой подумал я.

    Опомнившись, твари набросились на Ваню и гномов. Мечи и топоры скрестились с дубинами.

    Вдруг раздался мощный рев, вырвавшийся из глоток тысяч людей и нелюдей. Туман окончательно рассеялся, и мы увидели часть долины, которую не закрывал выступ. Там двинулись друг на друга две большие армии. Армия людей и гномов шла против армии орков. Оторвав взгляд от гигантской панорамы сражения, я снова посмотрел на площадку. Теперь, когда она полностью очистилась от тумана, я увидел шестерых серых, загораживающих коляску с монстром. Это был тот самый урод, которого мы видели в замке казненного графа.

    “Что он здесь делает?”

    Но додумать эту мысль я не успел, ситуация на площадке сложилась не в нашу пользу.