–Свои вещи заберу вечером, после работы. Надеюсь, один день ты меня потерпишь.

Миха, насупившись, тяжело смотрел на Игоря, будто не одобрял. И к Поле прижался всем телом, если б девчонка стояла, наверняка завалил бы.

Скуратов поежился. Снова томило предчувствие непоправимой ошибки, предательская жалость подкатывала к сердцу.

Игорю хотелось плюнуть на принципы, вернуться и утешить Полю, а заодно и себя: такой ли грех – эти злосчастные сережки? Ну, взяла, скорее, представления не имея о стоимости. Даже ума не хватило из дома их вынести, сунула в карман и на этом попалась, дурочка несчастная. Кто знает, может, Полька впервые увидела все эти девичьи безделушки, вот и сорвалась…

Игорь смотрел на хрупкую фигурку у окна, на застывшее от нестерпимой боли худенькое личико, светлые янтарные глаза без всякого выражения, пустые и бессмысленные, на дрожащие пухлые губы – и чувствовал себя в ловушке. Забывшись, он шагнул к Поле, но наткнулся на стул и вздрогнул, приходя в себя. Рассеянно провел рукой по лицу, словно снимая паутину, и с горечью подумал: «Из этой девчонки получилась бы изумительная актриса, зря Полька поступила в технический вуз…»

Не желая оставаться с ней вместе ни одной лишней секунды, Скуратов пошел в свою комнату, мечтая, если не вздремнуть час-другой перед работой, то хотя бы не видеть Полю.  Обернулся в дверях. Помедлил немного и холодно бросил:

–Да, и кончай баловаться воровством. Хоть сестру пожалей. Если тебя посадят, что с ней будет, ты думала?

                                                     ГЛАВА 14

Поля так больше и не заснула. Она не помнила, сколько просидела на кухне. Ушла, услышав, как через пару часов зазвенел в комнате Игоря будильник. Ушла, чтобы не мешать.

Оправдываться Поля не видела смысла. К чему? Скуратов так легко поверил в ее падение, счел воровкой, даже припомнил свой спортивный костюм, а ведь столько времени прошло, мог и забыть.

Не забыл.

Значит, не простил.

Поля притихла в кресле, вздрагивая от любого шороха. Она слышала, как Игорь, чертыхаясь, ставил чайник и гремел чашками. Слышала, как выметал осколки блюдца, как умывался и пил кофе. Слышала, как он шепотом разговаривал с Михой, и жалела, что не различает слов: может, о ней?

Поля постояла над младшей сестрой: Наташа как всегда сбросила на пол одеяло. Спала, прижимая к себе Манечку. Румяные губы подрагивали в улыбке, ей теперь часто снилось что-то хорошее. Резиновый утенок, жалкий, облупившийся, уютно пристроился под боком, малышка его не забывала, несмотря на любовь к новой кукле.

«Что я ей скажу? Почему мы уходим отсюда? – горестно размышляла Поля. – Историю с кольцом и серьгами не расскажешь, Натка слишком маленькая, не поймет. На Игоря смотрит как на бога, это с Карелиным держится запросто, словно с ближайшей подружкой или братом. Впрочем, она с Павкой меньше играла…»

Когда Игорь пошел в прихожую, Поля застыла у двери, мечтая – пусть он заглянет к ней в комнату хотя бы на секунду-другую. Чтобы попрощаться. Или бросить последний взгляд на Наташу, раз уж Скуратов саму Полю видеть не хочет, считая воровкой.

«Если вспомнит обо мне, – загадала девушка, мучительно краснея, – значит, все будет хорошо. Скажу: я не брала эти сережки, и перстень не брала! – и он поверит. Увидит, что я не сплю, ему станет не по себе, ведь это из-за него, из-за его слов, а я ни в чем не виновата…»

Игорь действительно задержался у ее комнаты. Металлическая ручка с Полиной стороны дернулась, пошла вниз, девушка задрожала и без сил сползла по стене на пол.