Она взяла страницы из блокнота в гостиную, где работал телевизор (молодой человек, похожий на преступника, сейчас продавал робот-пылесос), и бросила их на колени Штрелке.

— Подержи их за меня, Лес, — сказала она.

— Без проблем, — ответил он. Она отметила, что часть его больных мозгов теперь сохла на его костистом голом плече. Ничего страшного.

Тесс вышла в ветреную темноту и медленно забралась за руль пикапа. Скрип петель, когда дверь захлопнулась, был странно знаком. Но нет, не так уж и странно; разве она не слышала его в магазине? Да. Она постарается сделать ему одолжение, поскольку он сделал ей одно — он заменил ей шину, поэтому, она могла поехать домой и накормить своего кота.

— Надеюсь его аккумулятор не сдохнет, — сказала она, и засмеялась.

Она приставила короткий ствол 38 калибра к своему виску, затем передумала. Выстрел вроде этого не всегда эффективен. Она хотела, чтобы ее деньги помогли женщинам, которым причинили боль, а не платить за заботу о себе, пока она будет лежать без сознания год за годом в каком-нибудь доме для людей овощей.

Рот, подойдет лучше. Надежнее.

Ствол скользнул по ее языку, и она почувствовала, как маленькая мушка вонзилась в ее нёбо.

У меня была хорошая жизнь — по крайней мере, неплохая — и хотя я совершила ужасную ошибку в конце, возможно, она не будет приводиться против меня, если будет что- то после этого.

Эх, но ночной ветер был очень мил. Такие нежные ароматы проникали через полуоткрытое боковое окно. Стыдно было так уходить, но каков выбор? Настало время уйти.

Тесс закрыла глаза, сжала палец на курке, и именно в этот момент заговорил Том. Было странно, что он мог сделать это, ибо Том был в ее машине, а та была у дома другого брата, почти в миле отсюда. Кроме того, голос, который она услышала, был совсем не тот, который она обычно использовала для Тома. И при этом он не походил на ее собственный. Это был холодный голос. И у нее… у нее было оружие во рту. Она вообще не могла говорить.

— Она никогда не была очень хорошим детективом, верно?

Она вынула ствол.

— Кто? Дорин?

Несмотря ни на что, она была потрясена.

— Кто же еще, Тесса Джин? И с чего ей быть хорошим? Она исходила от старой тебя. Не так ли?

Тесс допускала, что так.

— Дорин верит, что Большой Водитель не насиловал и не убивал тех других женщин. Разве ты не это написала?

— Это, — сказала Тесс. — Я уверена. Просто устала, вот и все. И потрясена, я полагаю.

— А также испытываешь вину.

— Да. Также испытываю вину.

— Ты считаешь, что виноватые люди принимают правильные решения?

Нет. Скорей всего нет.

— Что ты пытаешься мне сказать?

— То, что ты распутала только часть тайны. Прежде, чем ты сможешь распутать ее целиком — ты, а не некое клише находящееся во власти старых дам детективов — произойдет нечто заведомо неудачное.

— Неудачное? Это так, ты это называешь? — Издалека Тесс услышала свой собственный смех. Где-то ветер заставлял болтающийся желоб стучать по парапету. Это звучало как вывеска в заброшенном магазине.

— Прежде, чем застрелишься, — сказал новый, странный Том (он все время звучал скорее как женщина), — почему бы тебе не обдумать все? Но не здесь.

— Где же, тогда?

Том не ответил на этот вопрос, и не собирался.