— Мясо! — выкрикнул Губер, и сделал еще один пируэт.

45

Где же ей начать?

— Да ладно тебе, — сказал Том. — Мужчины держат большинство своих тайн в одном из двух мест: кабинете или спальне. Дорин возможно не знает этого, но ты знаешь. И в этом доме нет кабинета.

Она вошла в спальню Эла Штрелке (следом за Губером), где обнаружила экстрадлинную двуспальную кровать, убранную в строгом военном стиле. Тесс заглянула под нее. Ничего. Она начала отворачиваться к шкафу, остановилась, затем повернулась опять к кровати. Она приподняла матрац. Заглянула. Через пять секунд — может десять — она произнесла одно слово бесстрастным ровным голосом.

— Джекпот.

На матрасной пружине лежали три дамские сумочки. Та, что в середине была с кремовой застежкой, которую Тесс узнает где угодно. Она открыла ее. Внутри было пусто, но несколько салфеток «Клинекс» и карандаш для бровей с изящной небольшой щеточкой для ресниц, были скрыты в верхней части. Она поискала шелковую полоску со своим именем на ней, но она исчезла. Она была тщательно оторвана, но она заметила один крошечный разрез на прекрасной итальянской коже, где стежки были распороты.

— Твоя? — спросил Том.

— Ты знаешь, что это так.

— Что насчет карандаша для бровей?

— Они продают их тысячами в аптеках по всей Амер…

— Это твой?

— Да. Это он.

— Ты абсолютно уверена?

— Я… — Тесс сглотнула. Она чувствовала что-то, но не была уверена, что именно. Облегчение? Ужас? — Я полагаю, что да. Но почему? Почему они оба?

Том не сказал. Ему и не нужно было. Дорин могла и не знать (или не хотела признавать это, если бы знала, поскольку пожилым дамам, которые следовали за ней в приключениях, не нравились странные поступки), но Тесс полагала, что знает. Поскольку Мамочка испортила их обоих. Вот, что сказал бы психиатр. Лестер был насильником; Эл был фетишистом, который участвовал опосредовано. Возможно, он даже помог с одной или обеими женщинами в трубе. Она никогда не узнает этого наверняка.

— Обыск всего дома, вероятно, затянется до рассвета, — сказал Том, — но ты можешь обыскать остальную часть этой комнаты, Тесса Джин. Он, вероятно, уничтожил все из сумочки — предположу, что кредитные карты он порезал и выбросил в реку Колвич, — но ты должна удостовериться, поскольку что-либо с твоим именем на нем приведет полицейских прямо к твоей двери. Начни со шкафа.

Тесс не нашла свои кредитные карты или что-нибудь еще принадлежащее ей в шкафу, но она действительно кое-что нашла. Это было на верхней полке. Она слезла со стула, на котором стояла и изучила это с растущей тревогой: игрушечная утка, которая, возможно, была любимой игрушкой какого-то ребенка. Одного глаза не хватало, и ее синтетический мех был спутан. В некоторых местах мех фактически отсутствовал, словно утку загладили до полусмерти.

На выцветшем желтом клюве было пятно темно-бордового цвета.

— Это — то, что я думаю? — спросил Том.

— Ох, Том, полагаю что да.

— Тела, которые ты видела в водопропускной трубе… одно из них, возможно, было телом ребенка?

Нет, среди них не был ни одного маленького. Но возможно водопропускная труба, проходящая под Стэгг-Роуд, была не единственной свалкой тел братьев Штрелке.

— Верни это на полку. Оставь это для полицейского обыска. Тебе надо удостовериться, что у него нет компьютера с информацией о тебе. Затем ты должна убираться отсюда к чертям.

Что-то холодное и влажное ткнулось носом в руку Тесс. Она почти вскрикнула.